— И сейчас скажу, что неправду!
— Почему?
— Да потому что стекло разбил не я, а камень, и не в комнате, а в кухне.
— Ну и ну! — вскричал вожатый.
А в классе поднялся страшный шум: одни смеялись, другие что-то кричали. Один только я помалкивал. Потом вожатый стукнул кулаком по столу:
— Тихо!
Все утихли, а мне велели на минутку выйти за дверь.
Я вышел, но двери только слегка притворил и встал тут же за порогом. Сперва слышно было, как вожатый о чём-то спрашивал ребят. О чём — я недослышал. Ответ был погромче. Несколько голосов закричало:
— Здоровый он, совершенно здоровый! Шарики у него в порядке, это точно.
Тут снова голос вожатого:
— Я не вижу другого выхода, — говорит он. — Некоторое время придётся не допускать Яцека в школу…
Услышав такой приговор, я сразу сообразил, что делать: пойду прогуляюсь или в футбол сыграю. А раз у меня шарики не в порядке — значит, с меня и спрос не велик! Я не стал тратить время на хождение по коридору, ещё встречу кого-нибудь. Взял и выпрыгнул в окно. Сегодня они меня на сборе не увидят.
Ну и день! Тринадцатое число!..
Чем мы хуже Колумба?
Однажды папа сказал мне, что каждый человек должен воспитывать в себе упорство и настойчивость. Я пообещал, что займусь этим делом при первом же удобном случае. Потом я спросил Томека, не хочет ли и он стать упорным и настойчивым. Оказалось, он об этом давно мечтал, да как-то жизнь не сложилась.
— Легче всего проявить упорство в путешествии, — сказал он. — Была бы где-нибудь здесь поблизости какая-нибудь Сахара, мы бы шли, шли, упорно, настойчиво, и даже если бы воды не хватило, всё равно пересекли бы пустыню. Тогда бы все сразу увидели, какие мы настойчивые…
— Это верно, — согласился я, — но ведь нет у нас никакой Сахары. А чтобы до неё доехать, нужна не настойчивость, а деньги на билет.
— Ну, тогда можно сесть в лодку и плыть, плыть, плыть, всё прямо и прямо, а потом заплыть на другую сторону земли, как Колумб!
— Да, но у Колумба был свой собственный корабль, и вообще он был взрослый. Ему не обязательно было к восьми часам являться на ужин. А за нами только и следят: ах, куда эти мальчишки опять запропастились! И вечно мы должны обо всём докладывать. Колумб — тот ничего никому не докладывал, сел и поплыл. А чем мы хуже Колумба?
— Да, — говорит Томек. — Но мы бы не могли открыть Америку: слишком она далеко.
Задумались мы с ним, и грустно-грустно нам сделалось. Но тут мне в голову пришла прекрасная идея.
— Томек, — говорю, — ты знаешь, что земля круглая?
— Знаю.
— Вот как это яблоко. — И я поднял упавшее в траву яблоко.
— Ну и что?
— А то, что если прорыть ход сквозь это яблоко, то есть сквозь землю, вот так, — и я проколол яблоко куском проволоки, — то можно выйти на другую сторону земли. И никакой лодки не потребуется, и денег на билет не надо!
— Точно! — говорит Томек.
— Ура! — закричал я. — И мы сделаем это. Хочешь?
— Хочу, только не знаю как.
— Зато я знаю! Лопата — у бабушки в чулане. Ведро, чтобы землю в сторонку относить, тоже бабушка даст. Давай, а?
— Давай! Только, боюсь, придётся очень долго копать.
— Ясно, долго, не меньше месяца. Но, когда мы пророем землю насквозь, нам обязательно дадут медаль за упорство и настойчивость или ещё за что-нибудь.
— Две медали, — напомнил Томек. — Одну тебе, другую мне. Что ж, подходящая идея. Просто открытие! Уверен, никто ещё до этого не додумался.
— Безусловно. А к тому же мы на этом деле можем хорошо заработать. Вот увидишь, все ребята немедленно захотят пролезть сквозь наш туннель. Даром? Ищи дураков! Мы рыли, мы и плату берём. Кто хочет на ту сторону земли — пожалуйста, гони по два злотых и шагай.
— Девчонки наверняка побоятся.
— Девчонкам разрешим только заглядывать на ту сторону — за двадцать грошей.
— Придётся огородить яму барьером, а то попадают туда какие-нибудь ребята, — говорит Томек.
— Ладно, а пока — за работу.
Мы пошли к бабушке. Сказали, что нам надо выкопать небольшую ямку для научного опыта, так что не даст ли она нам свою лопату, пожалуйста. Бабушка дала лопату и выделила подходящий кусочек земли, за курятником. Очень хорошее место: никто нас там не увидит, никто мешаться не будет. Я нарисовал на земле кружочек, Томек подправил его, потому что у меня получилось немного криво.
— Копай первый, — говорю ему.
— Нет, — отвечает Томек, — сам копай первый. Ты придумал, тебе и честь.