— Тут должно было быть: «Мытьё ног не идёт впрок».
Грушке надпись, кажется, не понравилась. Он качал головой и всё повторял: «Мытьё ног не идёт впрок».
А тем временем в умывальную сбежались ребята. И девчонки. И все прямо помирали со смеху. А Северек всем охотно объяснял, что должно было быть на другой стене.
Меня это в конце концов разозлило, и я ему сказал:
— А что же ты про свой суп не расскажешь?
Но тут оказалось, что в суматохе кто-то влез ногой в таз и таз перевернулся. Смеху опять было!..
А потом от начальника лагеря такого пришлось наслушаться!..
А разве я плохого хотел? Неудачник я, и всё тут. Видно, потерять платочек при отъезде — плохая примета. Тех, которые в чемодане, и вовсе вынимать не стану.
Ночью я долго не мог заснуть. Наверно, из-за переживаний. Или из-за того, что тюфяк был слишком туго набит соломой.
«Эх, надо было мне родиться чуть пораньше, — думал я, — в те времена, когда люди в пещерах жили. Страшные, говорят, времена были, но ведь в пещерах жить куда интересней и удобнее: никакого умывания и никаких умывальных комнат.
Факир и доска
В лагерях уроков не бывает, и это, конечно, большое счастье. Но и здесь время от времени устраивают что-то похожее. Называется «Беседа на тему»… Ребята рассаживаются на ступеньках, на травке, где кто хочет, но разговаривать всё равно нельзя и нужно внимательно слушать, что говорит воспитатель. Мне это всегда трудно даётся, особенно во время каникул. В голову, как назло, приходят разные неподходящие мысли. Например, о том, что я буду делать, когда кончится беседа.
Но сегодня беседа оказалась довольно интересная, хотя началась она как обычно. Сперва воспитатель поговорил о том, что человек должен всю жизнь к чему-то стремиться и чего-то добиваться. Если ты хочешь стать знаменитым спортсменом, ты должен понемножку, постепенно улучшать свои результаты в беге или в плавании. К примеру, одна девочка из Австралии тренировалась в беге, гоняясь за кенгурёнком. Кенгурёнок подрастал, бегал всё быстрее, и девочка бегала всё быстрее, так что под конец она уже могла догнать взрослого кенгуру. Вот это да! А ещё, если ежедневно практиковаться, можно воспитать в себе силу воли. Например, некоторые любят долго спать по утрам. Но стоит заставить себя вставать каждый день на минутку раньше, и очень скоро отучишься от валяния в постели. А если ты хочешь иметь фотоаппарат или часы, то достаточно завести копилку и откладывать понемножку — сегодня злотый, завтра пятьдесят гро́шей, и в конце концов твоя мечта исполнится. Ещё воспитатель рассказал про индийских факиров, у которых сила воли такая сильная, что они могут, например, спать на остром гравии и даже на гвоздях. Говорил воспитатель и о том, что надо закаляться, стойко переносить всякие неудобства и трудности. Много что говорил.
Но мне больше всего запомнился этот факир на гвоздях. Ни о чём другом я и думать не мог. Когда беседа кончилась, я сразу же дал знак Томеку, и мы побежали к нашему дереву. А мы уже завели себе такое дерево — на него можно быстро взобраться и засесть там, как в укрытии, так что никто даже не подозревает, где ты.
— Томек, — говорю, — мне понравилась эта беседа.
— Мне тоже, — отвечает Томек.
— Между прочим, мне пришла в голову одна мысль.
— И мне пришла.
— Какая? — спрашиваю.
— Я решил стать знаменитым спортсменом, — говорит Томек. — Завтра же займусь каким-нибудь видом спорта.
— А что толку? Чемпионом всё равно не станешь.
— Почему?
— У тебя же нет никакого спортинвентаря: ни гоночного велосипеда, ни штанги. Даже кенгуру нет, бегать не за кем.
— А помнишь, воспитатель говорил: злотый к злотому? Даже по пятьдесят грошей можно откладывать. Зёрнышко к зёрнышку — и приобрету всё, что надо.
— Ждать долго. Во всяком случае, ты мог бы тем временем поупражняться в чём-нибудь другом.
— Пожалуй, — говорит Томек. — Пока я могу бегать за зайцем.
— Ты что, Томек? Да ведь бедный заяц и так всего боится, а теперь ещё и ты его гонять собираешься! Сердца у тебя нет!..
Тут Томек разозлился:
— Мои идеи никогда тебе не нравятся. Сам-то придумал хоть что-нибудь?
И тут я начал его уговаривать заняться факирским спортом:
— Мы с тобой натренируемся как следует, — говорю, — а тут, представь себе, в школе какой-нибудь торжественный вечер и мы выступаем как факиры: ложимся на доски, утыканные гвоздями. Весь зал прямо дыхание затаит! Скажешь, плохая идея?
Томек долго не отвечал, грыз травку, а потом наконец сказал: