– Он сейчас реально сказал то, что я слышал?
Мэд становится синей, я встряхиваю ее, пока она не начинает дышать. Она кивает:
– Да, он сказал это.
Прежде, мы мечтали поехать на Чемпионат Мира среди сеньоров.
Но если Игорь дает нам сделать новый кусок, значит, он не просто планирует. Он думает, что мы можем выиграть.
47
Мэдди
Наша дневная тренировка, одна из тех редких, но прекрасных занятий, где все идет так гладко, как свежесрезанный лед. Я выполняю четверной выброс каждый раз, как мы пытаемся. Мы с Гейбом откатываем два чистых прогона обеих программ: короткой и произвольной. Игорь опять улыбается. Дважды. Он даже дает нам больше времени поиграть с хореографией нового куска. Стирая стружки с лезвий, когда мы уходим со льда, я напеваю себе под нос: «When I fall in love…»
Гейб замечает и улыбается. Когда мы идем по коридору, он берет мою руку в свою.
– Это утро? - его пальцы, сильные и теплые, сжимают мои. – У меня был самый потрясающий сон, который не был сном.
Я сжимаю его в ответ.
– У меня тоже.
Он вдруг останавливается, подергивая мою руку.
– Музыка!
- Ты забыла отдать Игорю, чтобы он обрезал?
Он поднимает другую руку, признаваясь в вине, его указательный палец торчит из кружочка в центре диска. Он хмурится, имитирую Игоря.
– Это не было частью плана.
Я посмеиваюсь.
– А что было?
Тело Гейба прижимает меня к стене. Я чувствую его поцелуй везде вплоть до пальцев на ногах. Он отступает.
– Лучше отдать его Игорю, прежде чем он придет и увидит это.
- Хочешь, чтобы я пошла с тобой?
- Нет, вообще-то, я хочу спросить кое-что у Игоря. Иди, прими долгий горячий душ. Я встречу тебя в машине.
Все еще думая о поцелуе Гейба, я вплываю в женскую раздевалку. Меня встречают звуки рвотных позывов, когда я открываю дверь. Оранжевая защита Кейт выглядывает из-за кабинки туалета. Резкий запах рвоты висит в воздухе. Я зажимаю нос и стучусь в дверь кабинки.
– Кейт? Ты в порядке?
У нее слабый голос.
– Я в порядке. Думаю, съела что-то плохое. Сейчас мне намного лучше.
Грохот дозатора из под туалетной бумаги сопровождается смыванием, и она спотыкаясь выходит из кабинки.
- Ты уверена?
Я отхожу назад. Она не выглядит лучше с красными глазами и бледным лицом. Не время сейчас мне подцепить какой-нибудь вирус. Мне нужно, чтобы эту раздевалку почистили ASAP[106].
Кейт кивает, и этот посыл и нужен мне был. Прикинув, что я буду ждать душа до дома, я переодеваюсь со сверхъестественной скоростью. Мама держит свой магазин открытым допоздна по вторникам, а папа, как обычно в Вашингтоне. Если я поймаю Гейба до того, как он зайдет в раздевалку, возможно, мы сможем прокрасться в душ у меня дома вместе. Уже чувствуя пар, я застегиваю куртку и направляюсь в южный коридор.
Офис Игоря открыт как всегда, но в нем тихо. Я пропустила Гейба? Но прежде, чем я добираюсь до двери, слышу голос Игоря.
– Все идет по плану, да?- спрашивает он, низким и серьезным голосом. – Но вчера… нет, как мы говорим, подготовка… Как ты забыл об этом?
У меня перехватывает дыхание, я вжимаюсь в стену с глаз долой. Я не предполагала, что буду слушать это, тут все более чем очевидно, но я не могу остановить себя. Вчера? О чем они говорили? У нас даже не было тренировки прошлым вечером, потому что были сломаны компрессоры.
Пугающие мысли выстреливают в мой череп и замораживают мозг. Игорь не мог знать, что мы делали прошлой ночью, да ведь?
Подглядывая через полуоткрытую дверь, я вижу, как Игорь пододвигает по столу коробку. Коробка не большая, но меня, словно фары привлекают этикетки «Trojan»[107].
Он знает.
Как это он знает?
- Двое – пара, трое – толпа, да? Ребенок не часть плана. Если тебе понадобится больше, найди меня.
Я смотрю, как Игорь начинает подниматься, слышу скрежет стульев по бетонному полу, и удаляется вниз коридора.
У меня нет ничего, - сказал Гейб прошлой ночью.
Чувствую, как у меня мутит в животе. Игорь встретил нас на улице вчера – был ли компрессор реально сломан? Я не вошла внутрь чтобы проверить, я поверила Игорю на слово и… о, боже. Прогуляйтесь. Планировали ли это Гейб и Игорь вместе?
Я помню, как Игорь и я скрывали выброс, должно быть он устроил засаду СМИ на отборных. Игорь невероятный тренер, все так скажут, но он тут в середине Канзаса и больше нигде. У него еще нет национальной признательности. Я знаю, мы с Гейбом его призовые жеребцы, узнаваемость судей базируется на достижениях их учеников. Игорю нужно, чтобы мы выиграли даже больше чем нам с Гейбом.
Ныряя в пустынный технический коридор, я оседаю в углу, кладя голову между колен. Вонь хоккейного оборудования переворачивает все в моем животе даже больше, чем мой разум, отправляющий меня в те многие ушедшие моменты прошедших нескольких месяцев. Чувство рук Гейба вокруг меня, мягкие поглаживания его рук, его губы напротив моей кожи только этим утром. Прошлая ночь и предыдущие. Первая ночь на балете.
Балет. Я стону, чувствуя глубокую боль в желудке. Воспоминания, которые я боготворила пять минут назад, сейчас, заставляют мою кожу дрожать. Конечно, это было слишком идеально, что Игорь дал нам билеты в частную ложу. Это не дешево; почему не на обычные места? И наказ смотреть эти романтические фильмы вне практики?
Я вспоминаю вчерашнюю свадьбу и выкидываю ее в мусорку, не могу же я позволить себе испоганить весь пол. Как я могла поверить Гейбу, что он сделает это сам? Я прокручиваю в голове его слова в тот день и понимаю, что даже читая обет ему удалось избежать момента, где он напрямую говорит, что любит меня.
Это нереально,- сказал он.
Все это время он хотел держать нас в секрете, все его неубедительные отговорки. Конечно, он никогда бы не сказал мне, что было на самом деле, так как это был секрет Игоря.
Я должна была знать все с самого первого дня, все эти «иди-поработай-над-скобками[108] Мэделин» и приглушенные разговоры. Когда Гейб даже не посмотрел бы на меня, пока Игорь ему не сказал. Я видела то, что хотела видеть, верила во все потому что я так отчаянно хотела верить.
Я сворачиваюсь клубочком у стены и позволяю последовать за этим слезам.
***
Я не имею понятия, сколько прошло времени, прежде чем я выплакала всю себя и высохла достаточно, чтобы заметить жужжащий телефон. Игнорирую сообщение Гейба и кидаю телефон обратно в сумку, иду умываться. Я не позволю ему увидеть меня плачущую.
48
Гейб
Я заканчиваю вытираться к тому времени, как Крис входит в раздевалку.
- Чего хотел Игорь?
Крис хмурится.
– Все по-старому, я облажался. История моей жизни. Не вдавайся в это, Ромео.
Он откидывает коробку с «Trojan» на лавку передо мной.
– Здесь. Возвращение к тем временам, когда ты давал их мне.
Я засовываю презервативы в карман куртки прежде, чем кто-то из хоккеистов зайдет и увидит их разбросанными повсюду.
– Эм, спасибо?
Круто что не нужно будет подделывать пробежку в аптеку, но эта ситуация… неловкая. Я быстро одеваюсь, затем иду к машине. Загружаю плейлист прошлой ночи. Пока машина нагревается, я в своих мыслях. Я мгновенно прокручиваю эту утро: Мэд на моих коленях, настолько близко, насколько мы можем. И черт, лучше бы я не говорил Мэд принимать долгий душ. Я стону. Я забыл, что сегодня вторник.
Когда Мэд все таки появляется с катка, я жду уже двадцать минут. Я выхожу, чтобы помочь ей с сумкой.
– Ок,- дразню я. – Я знаю, я сказал тебе принять долгий душ, но серьезно?
- Ты сказал тебе нужно поговорить с Игорем, я болтала с Кейт.
Мэд захлопывает багажник «Вайпера».
Я открываю пассажирскую дверь для нее, затем сажусь на водительское место.
108
Как и тройка, это поворот на одной ноге со сменой ребра и направления движения. Разница между ними в направлении поворота: "в круг" или "из круга". Если мысленно продолжить дугу, по которой фигурист начинает исполнять поворот, то получится круг и при тройке получится движение "левым боком к центру круга - лицом к центру круга - правым боком" (тройка LFO), а при такой же (LFO) скобке будет "левым боком к центру круга - спиной к центру круга - правым боком".