Антон Инголич
Мальчик с двумя именами
Воспоминания
На пологом склоне пахали. Статная крестьянка в чёрной широкополой соломенной шляпе погоняла двух плотных гнедых лошадей, высокий, сильный крестьянин шёл за плугом. Они работали, хотя солнце палило вовсю, а по шоссе за полем то и дело проносились машины, наполняя всё вокруг оглушительным грохотом. Правда, на заре, когда они начали пахать, редкие грузовики и автомобили неприятно нарушали объявшую горы тишину, и тогда на дорогу оглядывались и люди и обе лошади. Люди — с досадой и раздражением, лошади — с любопытством, с затаённым желанием поскакать по гладкой дороге, которая, покинув обширные равнины, проходила мимо поля и терялась где-то в горах. Но сейчас, когда мотоциклы, автомобили, грузовики и автобусы самых различных марок, форм и мастей неслись в обе стороны, спеша и обгоняя друг друга, и когда их шум сливался в несмолкающий гул, они спокойно делали своё дело. Лошади изо всех сил тащили железный плуг, пахарь крепко держал ручки, а женщина-погонщик время от времени ловко взмахивала кнутом, подгоняя и лошадей, и пахаря, и самое себя.
Вдруг резкий, протяжный вой заглушил шум автомобилей. Лошади стали, высоко подняли головы и со ржанием повернули их к шоссе, а крестьянин с крестьянкой с тревогой посмотрели вниз. Им представилось печальное зрелище: пыльный автомобиль, съехав с дороги, врезался в узкий выгон между шоссе и полем и, описав крутую дугу, остановился.
— Авария! — вскрикнули оба и, бросив плуг и лошадей, прямо по вспаханным бороздам кинулись к автомобилю.
Пока они добежали, на месте происшествия собралась небольшая толпа. Из машины, так неожиданно и вопреки воле шофёра свернувшей с дороги, вылез сначала толстощёкий мужчина, а следом за ним — перепуганный мальчик.
— Папа, что случилось? — пробормотал мальчик.
— А ты не видишь? — буркнул мужчина, показывая ногой на переднее колесо. — Шина лопнула, вот что. Асфальт раскалён, не выдержала.
— Вам повезло, — сказал один из водителей, которые со знанием дела осматривали автомобиль. — Если б не луг, могло бы хуже кончиться.
— У вас есть запасное колесо? — полюбопытствовал второй.
— Ещё бы! — ответил коммивояжер Фриц Грот. — Машину я купил месяц назад, а колесо — только вчера. Как чувствовал.
— Вестимо, повезло, — вздохнула крестьянка с облегчением.
Грот свысока посмотрел на окруживших его людей.
— Мне всю жизнь везёт, — сказал он с нажимом и, повернувшись к мальчику, до которого ещё не дошло, что опасность миновала, спросил: — Ты испугался, Курт? Это пустяки по сравнению с тем, что мы пережили в войну. Так ведь? — И он снова глянул на людей.
Кое-кто ему поддакнул, другие молча расходились по своим автомобилям.
Через несколько минут машины снова мчались по шоссе, а крестьянин с крестьянкой продолжали пахать. Грот открыл багажник и вытащил запасное колесо.
— Думаешь, это лучше? — спросил вновь порозовевший Курт.
Грот не ответил. Подкатив колесо к передку, он достал домкрат и с ворчанием стал поднимать машину.
— Можно, я помогу тебе? — предложил Курт.
— Отстань! — рявкнул Грот. — Садись на траву и не мешай мне!
Курт надулся, отошёл в сторонку и сел.
Но едва он огляделся вокруг, как тотчас забыл и обиду и только что пережитый страх. Он уже давно любовался местами, по которым они проезжали, но именно сейчас горы предстали перед ним во всей красе. По обеим сторонам узкой долины поднимались склоны с полями и садами, а над ними вплоть до самых конусообразных вершин тянулись тёмно-зелёные леса.
По полю под садом, где, сверкая на солнце, величаво стоял белый дом, лошади со ржанием тащили плуг, которым управлял огромный крестьянин в белой, распахнутой на груди рубахе. Статная крестьянка понуканиями и хлыстом погоняла лошадей.
«Где я их видел? — подумал мальчик. — И эти места тоже видел…»
Он вскочил и побежал к отцу.
— Папа! — крикнул он вдохновенно. — Мы уже были здесь? Я уже видел эти места?
Грот вопросительно уставился на Курта.
— Опять размечтался? — Он презрительно усмехнулся и после короткой паузы резко, чуть ли не сердито продолжал: — Ни эти места, ни им подобные ты ещё никогда не видел! Понял?
Курт, одиннадцатилетний мальчик, не по годам рослый и крепкий, со слегка загоревшим лицом и вьющимися волосами, согласно кивнул, хотя ровным счётом ничего не понял.
— Сядь здесь, посмотришь, как меняют колесо, — ласково сказал Грот, возвращаясь к работе.
Но Курту было не до колеса. В памяти его ожила чудесная картина: поле на пологом склоне, над ним — сад со сверкающим белизной домом, две рыжие лошади тащат плуг, за которым шагает высокий, сильный мужчина, а рядом с лошадьми — статная женщина с кнутом в руках. Душно. Лошади, пахарь, женщина с кнутом и сам он на вспаханной борозде — все хотят пить. Все смотрят наверх, на дом. Наконец из сада выходит невысокая женщина с большим глиняным кувшином…