Свет фонаря меркнет, сужается в пятнышко, в точку. Из этой точки вновь разгорается свет, превращается в необыкновенно яркий солнечный день.
Бригада в полном составе сидит под навесом, прохлаждается. И Сашук тоже сидит за столом. Во двор въезжает "Москвич". Звездочет выходит из машины, здоровается со всеми и обращается к Сашуку:
"Ну, как жизнь?"
"Все в порядке", - отвечает Сашук.
"А мамка?"
"Мамка в больнице".
"Так надо ее проведать! Прошу..."
Он открывает перед Сашуком правую дверцу машины.
"Зачем? - говорит Иван Данилович. - Пускай сам ведет, я на него надеюсь".
Звездочет садится справа, пассажиром, а Сашук важно усаживается за баранку и спрашивает:
"А что надо сделать, чтобы поехать?"
"Погудеть, разумеется!" - отвечает Звездочет.
Сашук нажимает на дужку. Раздается такой могучий сигнал, что потрясенные рыбаки зажимают уши.
"Газанем?" - говорит Сашук.
Звездочет кивает и подмигивает:
"Валяй!"
Машина срывается с места и мчится вдоль берега по малоезженому проселку. Пограничники, высунувшись из оконных проемов, машут Сашуку, он высовывает левую руку и шевелит пальцами, как делает это дядя Семен.
Вышка остается далеко позади, скрывается совсем. По выжженной степи вдоль дороги бредет стадо коров. Сашук сигналит, и коров будто сдувает ветром, а пастух, растопырив руки и открыв рот, каменеет от испуга и восхищается.