Горит, горит! - раздались торжествующие голоса.
Прыгнул один,- крикнул Ерохин.
- Где, где?
В этот момент самолет клюнул носом воду и исчез в волнах. Только дым стоял над тем местом, куда он упал.
- Эх, черт, из-за дыма ничего не видно. Где же он?
А вон, вон, голова видна.
- Давайте заберем его,- предложил Ерохин.
- А тем временем прилетит второй самолет,- возразил Ипатов.- Пусть тонет, стервятник.
- А что если его…- Чернобривец взял автомат на изготовку.
- Отставить,- приказал Луценко.- Возьмем в плен.
Подплыли к летчику. Пашко протянул весло. Немец ухватился за него. На весле его и втащили в лодку.
- Гутен морген, камрад,- шутили солдаты.
- Морген, морген,- лепетал летчик, смешно тараща глаза.
- Ну, хватит, товарищи,- сказал Луценко.
Гребцы взялись за дело. Омытое кровью знамя снова было водружено на свое место. Баркас помчался к берегу.
АРЕСТ
Фриц однако не утонул. Он бы молчал о том, что случилось: каково ему, солдату «непобедимой» гитлеровской армии, было признаться, что деревенские мальчишки прокатились па нем, как на водовозной кляче? Но ведь он остался без автомата, а об этом хочешь не хочешь нужно доложить Гансу Гемлеру. Отсутствие оружия он не сегодня-завтра обнаружит. Да если бы и по обнаружил… В стране, где каждый малыш партизан, не обойдешься без автомата.
Фриц ничего не утаил.
Начались допросы ребят. Их били, запугивали, но никто не выдал главного виновника - Ваню.
Тогда Фриц припомнил:
- У него на боку была кожаная сумка…
- Сумка? Да это посыльный комендатуры.
Гемлер тотчас же отправился с солдатами в Веселую Поляну. По пути он прихватил с собой старосту Смоляка.
- Где есть твой маленький бандит? - входя вслед за старостой в комнату, спросил Гемлер бабушку.
- Про кого вы спрашиваете?- испугалась Юлия Адамовна.
- Он хотел стреляйт в германский зольдат. Это ее внук? - обратился Гемлер к старосте.
- Внук,- неохотно ответил Смоляк.
- Сын большевик, офицер, внук - бандит. Где он?
- Не знаю. А коли бы и знала,- рассердилась Юлия Адамовна,- думаете, вам, идолам, сказала бы? Ждите!
- Что? - Гемлер вытянул шею, шипя, как гусак, медленно подошел к бабушке и изо всей силы ударил ее сапогом в живот…
Смоляк задрожал от негодования. Не отдавая себе отчета, что он делает, схватил за грудь офицера и, тряхнув его, швырнул на пол.
Гемлер отлетел в угол. Задыхаясь от ярости, выхватил пистолет. Смоляк опомнился, бросился бежать. Пуля настигла его у порога…
…Ваня, не подозревая, что ему угрожает опасность, шагал в сельскохозяйственную комендатуру. Автомат, из-за которого у Фрица было столько неприятностей, он положил в «почтовый ящик» в лесу и теперь представлял, как удивится Нина, получив от него такой подарок.
В носках Ваниных башмаков лежали листовки, в которых сообщалось об успешных контратаках Советской Армии.
Ваня подошел к шлагбауму. Он уже хотел весело крикнуть часовому: «Гутен таг!» - но вдруг замер. Солдат, который стоял сегодня па посту, не был ему знаком. Кивком головы он подозвал Ваню к себе.
- Ком…
Ваня подошел.
Часовой осмотрел мальчика с головы до ног. Взгляд его остановился на башмаках. Как назло, от ходьбы по мху и сухой траве башмаки блестели, словно над ними поработал заправский чистильщик. Солдат решил, что деревенский мальчик может походить и босиком.
- Снимай! - приказал он по-немецки, а знаками объяснил, что это значит.
Ваня испугался.
- Шлехт башмаки, плохие,- забормотал он.
- Дафай, дафай! - требовал солдат. Он повалил Ваню па землю, силой стал его разувать.
Глинский ждал Ваню, был неподалеку и видел все это. Если обнаружится их «башмаковая почта» - беда.
- Отпусти мальчика,- попросил он, подходя ближе.
Солдат послал Глинского ко всем чертям. Положение становилось серьезным. Еще минута - и фашист найдет в башмаке листовки. Старый конник, не раздумывая, вырвал у солдата автомат, но оглушить его прикладом не удалось.
- Тревога! - закричал солдат, уползая в сторону.
Из казармы стали выскакивать гитлеровцы.
- Беги, Ваня! - крикнул Василий Иванович, прыгая в окопчик.- Я их придержу.
Ваня пустился бежать. За собой он слышал выстрелы. Из окопчика по фашистам стрелял дядя Вася.
Отбежав немного от заставы, Ваня остановился, быстро снял башмаки, выбросил листовки.