Хуан Майорга
МАЛЬЧИК С ПОСЛЕДНЕЙ ПАРТЫ
(El chico de la ultima fila, Juan Mayorga, 2006)
Перевод с испанского Ольги Буховой
+44 7855962654
+7 916 8880682
Действующие лица:
Херман, около 55 лет
Хуана, около 55 лет
Клаудио, 17 лет
Рафа, 17 лет
Рафа-отец, около 45 лет
Эстер, мать Рафы, около 40 лет
Херм а н читает школьное сочинение и делает в нем пометки красной ручкой. Сначала прочитанное вызывает у него смех, затем возмущение. Он ставит в конце сочинения единицу, кладет его в пачку справа и берет следующее из пачки слева. Читает начало, ставит огромную единицу и кладет в пачку справа. Берет следующее сочинение. Начинает снова сердиться, когда входит Хуана.
ХЕРМАН. Ну что? Как все прошло?
ХУАНА. Мог бы сходить со мной.
ХЕРМАН. Я с четырнадцати лет не хожу к мессе.
ХУАНА. Это была не месса, а похороны.
ХЕРМАН. Не думал, что для тебя это так важно. Он же был ни родственник, ни близкий друг. Ведь Бруно не был твоим другом?
ХУАНА. Ты мог пойти просто за компанию, чтобы мне не быть одной.
Пауза.
ХУАНА. Я познакомилась с близняшками. Они именно такие, как их описывал Бруно. Сейчас переоденусь. И тогда давай сходим в кино, ладно? На что-нибудь веселое.
ХЕРМАН. Не переодевайся, ты и так очень красивая. Только дай мне закончить
с сочинениями. Вот, взгляни: по-моему, это даже забавно.
Продолжает читать сочинение. Хуана просматривает то, что он уже проверил.
ХУАНА. Единица. Тройка. Единица. Не может быть: четверка! Двойка. Опять кол… Неужели все действительно так ужасно?
ХЕРМАН. (Не переставая читать) Хуже не бывает. Это худший класс в моей жизни.
ХУАНА. То же самое ты говорил в прошлом году. И в позапрошлом.
Херман ставит единицу и передает сочинение Хуане, а сам берет следующее.
ХЕРМАН. (Читает вслух) «В субботу я смотрел телик. В воскресенье я чувствовал себя очень усталым и ничего не делал». Конец. У них было полчаса. А он выдал мне два предложения. И это рассказ о сорока восьми часах из жизни семнадцатилетнего парня! В субботу – телик, в воскресенье – ничего. (Ставит единицу и передает сочинение Хуане, берет следующее.) Мне не нужно, чтобы они сочиняли оды одиннадцатисложным стихом. Я только попросил, чтобы они описали свои выходные. Для того чтобы понять, могут они связать два слова или нет. Нет, не могут. (Читает) «Я не люблю воскресенья. А субботы люблю, но в эту субботу отец не пустил меня гулять и отобрал мобильник». (Ставит жирную единицу и кладет листок в пачку справа). Я пытался им объяснить, что такое «точка зрения». Но это все равно, что учить шимпанзе квантовой механике. Прочел этим варварам начало «Моби Дика», рассчитывая, что все видели фильм. Напомнил, что эта история рассказана от имени одного из моряков. И спросил: «А если бы ее рассказал другой персонаж, например, капитан Ахав?» А они все испуганно смотрят на меня, будто я попросил разгадать загадку Сфинкса. «Ну ладно, говорю, тогда напишите мне сочинение: опишите, как вы провели прошедшие выходные. У вас есть полчаса». И они сдают мне вот это. Господи, какой злой рок привел меня в учителя?! Нет ничего хуже, чем преподавать литературу в средней школе. Я выбрал эту специальность, полагая, что проведу свою жизнь среди великих литературных произведений. А в результате очутился в ночном кошмаре. И хуже всего не то, что я каждый день сталкиваюсь с вопиющим невежеством. А то, что будет завтра. Потому что эти ребята – наше будущее. Как тут не отчаяться? Футурологи предсказывают новое нашествие варваров. А я говорю: варвары уже здесь, они сидят в наших классах.
Берет следующее сочинение.
ХУАНА. Я не была уверена, подходить ли к ним с соболезнованиями. Уже собиралась уходить, когда одна из них подошла ко мне, не знаю, которая именно, я их не различаю. Сказала, что завтра они зайдут в галерею поговорить о будущем. Так и сказала: «Поговорить о будущем»! Ты меня слушаешь?
Херман поглощен чтением.
ХУАНА. Эй! В чем дело?
Пауза.
ХЕРМАН. (Читает) «Мои выходные. Ученик Клаудио Гарсия. В субботу я ходил заниматься домой к Рафаэлю Артола. Это была моя идея, потому что я уже давно мечтал туда попасть. Летом я каждый вечер ходил в парк и оттуда смотрел на их дом. Однажды отец Рафы чуть меня не застукал, когда я разглядывал его с тротуара напротив. В пятницу я воспользовался тем, что Рафа завалил математику, и предложил ему сделку: «Ты мне помогаешь с философией, а я тебе – с математикой». Конечно, это был всего лишь предлог. Я знал, что если он согласится, то мы будем заниматься у него дома, потому что я живу в таком районе, куда Рафу силком не затащишь. В одиннадцать я нажал на кнопку звонка, и двери дома распахнулись передо мной. Комната Рафы оказалась именно такой, какой я себе ее представлял. Я занял его задачей по тригонометрии, а сам пошел осмотреться под предлогом, что иду на кухню за колой. Наконец-то я попал в дом, который столько раз рисовал в своем воображении. Он больше, чем я ожидал, раза в четыре больше моего собственного. Везде очень чисто, все прибрано. «На сегодня хватит», сказал я себе и уже собирался вернуться к Рафе, когда почувствовал запах - ни с чем не сравнимый запах женщины среднего класса. Я пошел на него и очутился в гостиной. Там оказалась хозяйка дома: она сидела на диване и листала журнал по дизайну интерьеров. Я стоял и смотрел на нее, пока она не подняла свои голубые глаза. «Здравствуй. Ты, наверное, Карлос?» Ее голос я тоже представлял себе именно таким. Где только этих женщин учат так говорить? «Клаудио», поправил я, не отводя взгляда. «Ты туалет ищешь?» «Нет, кухню». Она проводила меня на кухню. «Лед нужен?» Я обратил внимание на ее руки, пока она доставала прозрачные кубики: обручальное кольцо на правой и кольцо с камнем на левой. Она налила себе Мартини. «Бери все, что захочешь», сказала она. «Чувствуй себя как дома». И вернулась в гостиную на диван, а я в комнату к Рафе, где с ходу решил ему задачу по тригонометрии. В этом году Рафе потребуется серьезная помощь, чтобы сдать математику. (Продолжение следует)».
Пауза.
ХУАНА. Он так и написал - «Продолжение следует»?
ХЕРМАН. Да, в скобках.
Ставит за сочинение пятерку и берется за следующее.
ХУАНА. Пятерка?
ХЕРМАН. Ошибок нет, и словарный запас неплохой. Конечно, не Сервантес, но по сравнению с остальными… А что бы ты поставила?
ХУАНА. Я бы отнесла это сочинение директору.
ХЕРМАН. Почему? Потому что у матери его приятеля Рафы голубые глаза?
ХУАНА. Кто этот парень?
ХЕРМАН. По-моему, он всегда сидит за последней партой, но я не уверен. Я их еще плохо знаю, ведь учебный год только начался.
ХУАНА. Ты ставишь ему пятерку, и все? «Продолжение следует»?
ХЕРМАН. А если я поставлю ему четверку, ты будешь довольна? Потому что ниже четверки я поставить не могу.
ХУАНА. Он смеется над тобой, а ты ставишь пятерку.
ХЕРМАН. Смеется надо мной? Я не заметил.
ХУАНА. Он над всеми смеется. Над тобой, над своим товарищем, над его матерью… (Читает) «Клаудио», ответил я, не отводя взгляда». Да кем он себя возомнил? Почему бы тебе не предложить ему прочесть это на уроке, при всех? Чтобы тот, другой, Рафа, дал ему как следует при всем классе. Разве только этот Рафа… (Сверяется) «Рафаэль Артола»… Он вообще существует в действительности? Не знаю, по-моему, все это больше похоже на мальчишескую браваду.