Девочки в начальной школе обычно пишут более правильно.
Особенно мало ошибок делают девочки правополушарного типа. Они и самоисправлений делают мало, т.е. дело, скорее всего, не в хорошей зрительной памяти. Среди них, по данным психологического обследования, преобладают те дети, у которых ведущим является моторный, а не зрительный или слуховой канал восприятия. Видимо, они больше опираются на моторный образ слова.
Девочки смешанного типа (левоглазые) тоже делают немного ошибок.
Девочки-левши, как и мальчики, делают ошибки, редко встречающиеся у других типов детей: не дописывают слова, сливают их или разделяют: рисуе (вместо «рисует»), унего, у бегает (вместо «убегает»).
Итак, и мальчики, и девочки правополушарного типа изначально делают мало ошибок. Почему же они плохо учатся в гимназии (а девочки и в массовой школе), почему по русскому языку у них нередки тройки? Видимо, дело в так называемой «врожденной грамотности». Вместе с учительницей русского языка, работающей с детьми начальной школы в гимназии (Л. В. Куницыной), мы пробовали дать детям один и тот же диктант два раза: первый раз до прохождения темы на определенные правила правописания, а второй раз — после прохождения темы.
Казалось бы, какие могут быть сомнения — конечно, после обучения ошибок будет меньше. Для левополушарников наш прогноз полностью подтверждается: после изучения правил написания слов ошибок у этих детей (и мальчиков, и девочек) стало почти в 5 раз меньше, чем было тогда, когда дети правил не знали. Но вот уж чего мы не ожидали — некоторые дети после изучения правил сделали почти в 4 раза больше ошибок, чем до изучения. Практически все эти дети были из группы правополушарников. Как такое может произойти? Неужели, обучение могло разрушить грамотное письмо?
Видимо, могло. Можно предположить, что речь идет о той самой «врожденной грамотности», которая позволяет некоторым детям писать без ошибок, не опираясь на знание правил, а используя опору на зрительные и моторные образы слов, не задумываясь о правописании вообще. Их рука как бы автоматически безошибочно выписывает слова.
Мы уже говорили о том, что правополушарникам свойственно целостное, нерасчлененное восприятие. Левополушарники же, наоборот, расчленяют образ на составляющие, на детали, на части и уже потом складывают целостное видение объекта из деталей, как из мозаики. Когда мы учим правила правописания слов, мы расчленяем предложение на слова, а слова на части (корень, приставка, суффикс, окончание). Чтобы действовать по правилу, надо остановить процесс написания, выделить, например, корень, вспомнить правило, вынув корень из еще не написанного слова, и сопоставить его с тем словом или только корнем, которые приведены в правиле.
Так, например, дети пишут предложение: «Дорожка заросла травой». Одни, чаще левополушарники, дойдя до слова «заросла», останавливаются, выделяют корень «рос», вспоминают, что есть такое правило, по которому корень «рос» пишется через «о», а «раст» через «а», и продолжают писать слово без ошибки.
Другие дети не вспоминают правило, но, увидев уже написанное ими слово «зарасла», замечают, что оно выглядит непривычно, а значит, написано неправильно: сам узор букв не похож, на то, что когда-то было увидено или написано,— после чего исправляют свою ошибку.
Третьи пишут, не замечая «подводных камней» и не думая о правилах, — и пишут без ошибок. Но стоит им остановиться, задуматься, как надо писать это слово, и ошибка почти неминуема. У них грамотное письмо получается как бы само собой. Скорее всего это связано с преобладанием у ребенка моторного компонента письма. Такой человек, затрудняясь в правильности написания (например, взрослый, проверяя ошибки), на бумажке прописывает «трудное» слово, и «рука» пишет как бы сама правильно.
Первая группа детей использует левополушарную стратегию письма, а вторая и особенно третья — скорее смешанные или правополушарную. Этой третьей группе детей просто противопоказано расчленять слово на части, т.е. разрушать его целостный образ, единство смысловых, слуховых, моторных (мышечный образ) характеристик. Условно выделяемые нами части слова лишены смысла (какой смысл несет суффикс «очк», если за ним не стоит ни предмет, ни явление?), разнесены во времени и пространстве. Такое деление разрушает целостность восприятия, автоматизм написания, а значит, разрушает «врожденную грамотность».
Возможно, у вас возникли сомнения в правоте наших умозаключений. Тогда давайте рассмотрим другой очень показательный пример. У основоположника нейропсихологии академика А. Р. Лурии был больной, который во время войны получил ранение в голову. У него была повреждена теменно-затылочная область левого (речевого) полушария. Когда больной пришел в себя в больнице настолько, что смог оглядеться вокруг, его поразило, что его соседи по палате читают газеты на иностранных языках. На самом деле они читали газеты на русском языке, но он не узнавал знакомые буквы и слова, хотя понимал, что это именно буквы, а не какие-то узоры на бумаге.