НЕОЖИДАННЫЙ ДИАГНОЗ
Открыв глаза, я вижу, что лежу на кожаном диване в кабинете Эльдара. Я словно пробудилась после глубокого сна. Надо мной склонилось незнакомое лицо. Это мужчина в белом халате. Он пристально смотрит мне в глаза, а чуть поодаль от него стоит молоденькая девушка, тоже в белом халате, с чемоданчиком в руках. Оба внимательно смотрят на меня, надо сказать, мне это совершенно не нравится. Я уверена, что выгляжу не настолько хорошо, чтобы быть объектом столь пристального внимания. Нахмурившись, соображаю, что это врач и медсестра. Решив приподняться, чувствую жуткое головокружение и оставляю попытку.
— Лежите, лежите, — неожиданно высоким голосом говорит врач. Его пальцы у меня на запястье. — Как вы себя чувствуете?
— Голова кружится немного и слабость, — потирая лоб, отвечаю я. Только теперь замечаю у окна Риту и Галочку Бродскую. Галя? Как она-то здесь оказалась? Она увидела, что я смотрю на нее, и легонько машет мне. Я подзываю ее. — Как ты здесь оказалась?
— Мне позвонила Рита.
— Ну, ясно.
— Не надо ничего сейчас говорить, Лада Леонидовна, — улыбается Бродская. Виноватая улыбка, от которой мне не по себе. Я сжимаю ее руку.
— Что со мной?
— Вы упали в обморок, — Галя с тревогой смотрит на меня.
— Этого еще не хватало… — Я не привыкла болеть. Любая простуда выводит меня из себя. Ощущать себя нездоровой — это не для меня, не для моей деятельной натуры.
— Сейчас мы померяем вам давление. — Врач надевает на мою руку черную манжетку. Бродская отходит в сторону.
— У меня нормальное давление!
— Хорошо, хорошо, — улыбается доктор. — Только не волноваться. От этого оно может подскочить. Зачем вам это нужно?
— К чему все это?
— Лада Леонидовна, не капризничайте! — Врач нарочито хмурится.
— Я хочу подняться.
— Вы обязательно подниметесь, только через несколько минут. — Он говорит таким тоном, что я понимаю: спорить бесполезно, нужно смириться.
— Вам лучше? — Это Рита.
В ее глазах больше нет того холодного блеска, которым она морозила меня. В них нет ненависти, о которой она кричала мне в спину. Но от этого мое отношение к ней не меняется. Я киваю в ответ и закрываю глаза. Присутствие Риты явно не способствует нормализации моего артериального давления.
— Ну, что там? — Мне уже надоело, что манжетка сжимает руку. Я чувствую неприятное онемение в пальцах.
— Давление пониженное. Какое ваше обычное? — интересуется врач.
— Не знаю. Раньше меня это как-то не интересовало.
— Современная женщина, а так халатно относитесь к своему здоровью. К тому же, вы явно перетрудились или перенервничали. Надеюсь, мне не стоит говорить, что это вредно в любом возрасте?
— Только не нужно о возрасте. Смешно.
— Смешно? — складывая черную манжетку, улыбается врач. — Это замечательно. Смех — лучшее лекарство. Особенно когда для этого есть повод.
— Доктор, мне сейчас не до прокисших банальностей.
— Хорошо, хорошо, еще пару минут, и я перестану вас раздражать своим белым халатом. — Врач говорит добродушно, его профессионализм внушает уважение, я перестаю на него злиться.
Но мне не нравится эта нездоровая суета вокруг моей персоны. Читать мне нотации не стоит. Я, конечно, привыкла к вниманию, но несколько иного рода. Поэтому мечтаю, чтобы бригада «скорой» убралась поскорее, и я смогла бы сесть за руль и ехать домой. Побыстрее оказаться дома, принять ванну с мятой. Я выпью холодного чаю с лимоном и лягу в постель. Уверена, мне необходим только сон.
— Думаю, вам нужно сдать анализы. — Врач оборачивается на стоящих поблизости Риту, Галю, медсестру. Кажется, информация предназначена только для меня. — Извините, не могли бы вы оставить нас на несколько минут наедине. Пусть выйдут все, кроме медсестры.
Рита недовольно фыркает и, гордо вскинув голову, выплывает из кабинета. Галочка следует за ней. Она беспокойно оглядывается, закрывая за собой дверь. Я вижу неподдельное участие в ее глазах и что-то еще, может, чувство вины? Дурочка, винит себя в происшедшем. Я постараюсь разубедить ее. Галочка ни в чем не виновата.
— Ну а теперь я могу сказать вам то, что предназначено только для ваших ушей, Лада Леонидовна.