— Лева, я — за, обеими руками! — Как я завидовала Ваське!
— А бойфренд вашей Варвары пусть работает в массажном салоне. — Лузгин смеется. — Кстати, ей тоже можно найти применение. Если захочет, конечно. Я имею в виду кабинет, где бы она принимала своих болезных.
— Никто не придумал бы лучше!
— Вот и замечательно. Обсудим детали.
— Конечно.
— Ресторан будет в том же здании, что и салон. Они будут дополнять друг друга…
Помню, мне тогда стало так светло на душе. Вот ведь бывают мужчины, которые не сорят словами, просто все подмечают, пытаются сделать тебя счастливой. И это у них получается. Повезло Васе — ничего не скажешь. Господи, как я когда-то сама пыталась заполучить его! Твержу себе, что это не имеет никакого значения. Главное, сегодня я преспокойно откажусь от Бутусова. Как он удивится! Держись, урод! Укуси себя за локоть — достанешь? Не достанешь и меня не получишь. Лада Шпак не продается! Пусть Вася не преувеличивает, что кошелек — моя самая главная эрогенная зона. Она не права. Главное, чтобы от мужчины дух захватывало! А от Бутусова, даже учитывая его солидный счет в банке, меня тошнит.
Я предвкушаю, как сладко будет звучать мой голос. Я выдержу паузу, а потом объявлю, что больше не нуждаюсь в его помощи… Слава богу, мы ничего не подписали. Мерзавец долго водил меня за нос, так пусть же теперь пожинает плоды собственной подлости! Ему были нужны не только проценты, но и я сама. Условие неприемлемое. И если бы не своевременная помощь Лузгина, что бы я делала? Хочется думать, что я наверняка нашла бы выход. По крайней мере, мне так спокойнее.
Бутусов только вчера приехал с отдыха. Он сказал, что ему нужно время для принятия окончательного решения в отношении нашего сотрудничества, тем самым давая мне возможность подумать и определиться: что для меня важнее — бизнес или честь. По-моему Бутусов в каждой деловой бабе видит шлюху. Как же ему хочется получить и полезное, и желаемое, и денег побольше и удовольствие. Увы, я его разочарую. Сволочь! Фиг тебе с маслом!
— Лада Леонидовна, звонила Алла — магазин «Ню». Так она представилась, — продолжает Галочка. — Вот, Алла Долинская. Я помню ее прекрасно, но она зачем-то уточнила.
— Поняла, и что?
— Она будет у нас в час тридцать, хотела поговорить с вами перед процедурами.
— Хорошо, пригласишь.
Что нужно от меня этой дамочке? Моя Васенька училась с Долинской в одном классе, но к моей антипатии это не имело никакого отношения. Я не могла не признать, что недолюбливаю эту надменную тетку. Не знаю почему. Значит, дежурная улыбочка, общие фразы. В конце концов, это моя работа. Я пила кофе, понимая, что крепкий напиток — это самое приятное из того, что произошло в понедельник.
— Что-нибудь еще?
— Нет, спасибо, Галочка.
Галочка выходит из кабинета, оставляя меня с компьютером, недопитым кофе, привычной сигаретой. День набирает обороты, он только начинается, а мне уже хочется, чтобы он закончился. Вечером у меня назначена встреча с редактором, где мы обсудим последние правки. Пока это важнее всего происходящего. Конечно, я несколько утрирую. Важны и филиалы, и личной жизнью пренебрегать не стоит, но моя первая книга — мой первый ребенок!
— Лада Леонидовна, Бутусов, — Галочка вопросительно смотрит на меня. Я киваю. Без пяти десять. Итак, нужно помочь человеку вернуться на землю.
— Доброе утро, Илья Викторович, — воркую я, улыбаясь на все тридцать два, хотя он этого не видит. Мне хочется, чтобы он представил белоснежные зубы, сверкающий перламутр моих губ. Я пытаюсь убедить себя, что совершенно не волнуюсь. В моем голосе мед. Интересно, у него слюнки текут? Вот мы их сейчас и подотрем!
— Доброе утро, Лада Леонидовна!
— Как отдохнули?
— Замечательно! Отели — предел мечтаний. Настоящий отдых без проблем. Райская жизнь, но увы… Все хорошее имеет обыкновение заканчиваться.
— Да, с этим тяжело смириться.
— А что у вас нового для меня? — как-то странно формулирует вопрос Бутусов. Я представляю его довольное лицо, грузную фигуру. Тело, растекшееся в удобном кресле. Рубашка расстегнута, пиджак на спинке кресла, смешанный запах дорогого одеколона и пота. Интересно, чему он отдает предпочтение: Givenchy или Calvin Klein? Голову даю на отсечение, что он закинул ногу за ногу и качает ею, глядя на хорошо вычищенные туфли. Он доволен собой, он любуется собственным отражением в циферблате часов. Для него начищенные туфли — тоже зеркало.
Я представляю, как он смакует свою стратегию в отношении дамы, то есть меня. Он считает меня вторым сортом. Разве у меня могут быть хорошие идеи, проекты? Вот и с открытием салона вляпалась блондиночка, а все потому, что не с женским умишком соваться в большой бизнес. Сеть салонов — это уже шаг вверх по крутой лестнице, головная боль, каждодневный риск. Кроме того, это шаг к новым возможностям, признанию в деловых кругах. Я всю свою жизнь хотела быть кем-то. Осознавая, что могу многое, я привыкла переносить все удары судьбы, которые она наносит безо всякого снисхождения. Она не глядит: мужчина или женщина. Ей все равно. Ты играешь в игру, где нет понятий сильный — слабый пол. Закон выживания и везения.