Дядя Игнат рассмеялся: – Какой автомобиль, ты, что грибов объелся? Может, конечно, если на ручном управлении. Ха-ха-ха.
Потом дядя Игнат перестал смеяться и серьёзно добавил: – На Тиховские поминовения готовлю.
– Вы там участвуете в молебне? – удивился Никита.
– Нет, сынок. Я, как и многие участвую за кадром. Кладбище подготовить к мероприятию надо. Ограду ветер попортил, вот я новую сварить хочу.
– А почему за кадром? – не понял мальчик.
Дядя Игнат крутил, в руках примеряя по длине будущие части забора: – Память о предках она не показная. Эффектный кадр в телевизоре важен. Он помогает одним узнать, а другим не забыть о подвиге. Да что тут говорить. Пока чтят героев, народ жив. Однако не всякому хочется с речами важными выступать. У многих это такой болью в сердце отзывается, что слёзы льются не остановить. Я как-то в построении там участвовал, так пока батюшка молитву читал у меня ком в горле с кулак стоял. Тяжело это. Ты только задумайся, что там произошло.
Никита присел на корточки и тоже стал перебирать, сортируя трубы, скопировав действия соседа: – Про Ольгинский кордон мы сочинение писали. Я в казачьем классе учусь. Мы героем чтим и не забываем.
– Вот ты мне скажи без сочинения, что там было? – уставился на мальчика сосед.
– Горцы напали. Казаки отразили. Но головы сложили. Так почти во всех историях сказано, которые нам преподают. У воинского сословия судьба такая. Я вырасту тоже пойду по стопам отца. Как и он поступлю в Краснодарское Высшее Военное Училище на военно-транспортную авиацию, – отрапортовал Никита.
– О, так это у тебя тренировочный полёт сегодня был, – хохотнул дядя Игнат.
– Храбрости учусь, с горки в плавни съехал, – выставил подбородок паренёк.
– Молодец. А я тебе так скажу – храбрость только в настоящем бою испытать нужно. Ты отчеканил, что всё у вас там, в классе как по кальке. Не спеши. Представь, что сам оказался среди отряда казаков меньше двухсот человек, на которых надвигаются четыре тысячи воинов. Подмога не успеет. Предупредить остальных и задержать врага. И то ненадолго, чтобы пара станиц за спиной выжили. Всё. Это не про героизм. Это про ответственность не дрогнуть перед неизбежной гибелью и про не нарушить присягу, – пепелил взглядом дядя Игнат.
Губы Никиты сжались в тонкую линию. Перед глазами вспыхнули баталии, нарисованные пожилым казаком и факты из учебника История Кубани.
Подбородок паренька затрясся, выговаривая каждое слово: – Отряд Тиховского вышел из укрепления, услышав мольбы пленных. Казаки сражались с пешими и конными. Когда кончились снаряды перешли в рукопашный бой и рубили шашками.
Мальчишка стих. Голос не слушался. Тело бросило в жар.
«Почему я раньше этого не понял? Герои тоже люди, все хотят жить, а они своими жизнями готовы пожертвовать, чтобы жили другие» – передёрнуло мальчишку от пришедшего откровения.
Дядя Игнат подошёл ближе и приобнял его за плечи: – В мирное время жизнь надо беречь. А коли в ратном деле находишься так пуще всего надобно беречь братьев по оружию. Сам погибай, а товарища выручай. По-другому ни как.
Никита прокашлялся, чтобы удержать неожиданно появившуюся слезу: – Давайте я вам помогу. Что тут ещё надо делать?
Оставив все заботы о двухколёсном друге, он сначала сортировал кучу железа, а затем брал уроки сварки инверторным сварочным аппаратом. В защитной маске мальчик наблюдал, подавая электроды, как дядя Игнат соединяет одна за другой части ограды. Части забора постепенно стали вырисовываться.
«Это будет не просто загородка. Это будет добротно и красиво» – улыбнулся Никита стройным рядам секций забора.
– Вдвоём работа спориться. Спасибо тебе за помощь, – поблагодарил сосед.
– Давайте и покрасим вместе? Только я к бабушке сначала сбегаю, предупрежу, – подпрыгнул Никита.
– От помощи не откажусь, сынок. Ты тока переоденься, чтобы дома не влетело потом, – обрадовался дядя Игнат.
Никита выбежал на улицу. По грунтовой дороге, пролегающей посреди набирающей силу травы, и теснящимися вишнёвыми деревьями навстречу ему шли ребята с велосипедами, бойко что-то обсуждая.
– Айда с нами в плавни? – выкрикнул Толик.
– Некогда мне, – с важным видом сообщил Никита.
– Бросай всё, пойдём испытывать Колькин новый велик! – позвал Миша.
– Нет. Спасибо. Мой утром испытывали. Не ездит теперь, – закрутил головой мальчик.
– Что ты как девчонка? Пошли! – стал дразнить Толик.
– Жизнь беречь надо, не война, чтоб так рисковать, – вспоминая слова дяди Игната, вымолвил Никита, высоко вскинув голову.
Ребята остановились.