День действительно оказался суматошным, с утра успел до кузнеца сбегать, он мне не только два крючка изготовил, но и ссудил метров двадцать просмоленного пенькового шпагата, раза в три толще дратвы. Вот ведь…, он что решил надо мной шефство взять? Вон как весело глазками сверкает, ладно, чтобы доставить ему удовольствие изображаю щенячий восторг и обещаю, что первая добыча его. Если будет, конечно, что-то я не сильно уверен в своих умениях рыбака, одна надежда, что рыбы в эти времена…, как только в реке умещается? Не удержался, сбегал на речку Иду (ныне Ушаковку), она в эти времена не то что в мои, гораздо полноводней и заковыристей, это я о том, что берега вокруг нее топкие, а сама речка сплошь в протоках и в излучинах. Отобрал у Лентяя мышь, которую он успел отыскать пока мы шли к реке, кстати, надо было видеть удивленные глаза пса, нацепил на крючок, привязанный к шпагату и на долгое время, примерно полчаса, стал старательно прикидываться рыбаком. Сразу, естественно, не получилось, только на третьем месте удалось соблазнить щуку, рывок последовал такой, что я испугался за шпагат, но обошлось, на берег вытянул щуку килограмма на четыре. А если бы больше? Прощай крючок? Нет, нам такого не надобно, поэтому сложим-ка мы шпагат пока вдвое, всяко прочнее будет, хоть и короче.
— Ты смотри, всамделе поймал, — удивился кузнец, когда я притащил ему свой первый улов, — а я думал баловство все это.
— Так оно и есть баловство, — согласился я, — но лодку-то, никто ж мне не доверит.
— Лодку-то? Да, ее никто просто так не даст, — согласился мужичок, подкидывая березовые поленца в костер, — сам сделай, дело не мудреное.
Не понял, это он что, так меня подкалывает? Точно подкалывает, улыбку в усы прячет, вот ведь черт плешивый, а давай вместе в эту игру играть:
— Это можно, — делаю вид, что соглашаюсь, — только маленькую лодочку нам не надо, а для доброй широкой драни надо заготовить, а таких деревьев, какие нужны, поблизости нет.
— Это ж какие нужны? — Вскинулся кузнец.
— Ну, в сажень-то вряд ли найдем, а так хотя бы в пару локтей.
— Хех, — мужичок сразу просек, мое зубоскальство, — да, в пару локтей найдем, только драть потом чем, никак клинья железные по локтю длинной ковать прикажешь?
— Так мы не клиньями будем, пилами распустим.
— Пилами долго, это ж почитай цельный день в четыре руки пилить доску придется.
— Так-то одной пилой, — возражаю я, — а если сразу десяток пил им вручить?
— Как это сразу десять пил? — Удивился кузнец.
На песке рисую схему пильной рамы с боковыми ручками для ручной работы.
— Это да, — согласился он, — только где нам таких богатырей взять, чтобы столько пил тянуть?
Пририсовываю сверху блок с перекинутой через него веревкой, привязанную к пилам, рядом большое водяное колесо со вторым малым колесом на одной оси за опорой, еще один блок и «привязываю» веревку к ручке, торчащей с боку второго колеса.
— Погодь, это чё? — Прищурился мужичок, разглядываю схему. — Колесо от мельницы, что ли? А это, веревка будет за пилы тянуть?
— Ага!
— Хех! Ну, ты и выдумщик. Не будет так никто делать.
Ну, не будет, так не будет, не доказывать же — старшие всегда правы, даже когда не правы. Пора соскакивать с неудобного разговора:
— Дядька кузнец, все спросить хотел, а почто мехов у тебя нет?
— Мехов? Да на что они мне? — Сразу насторожился кузнец. — Зачем спрашиваешь?
— Да слышал я, что мехи нужны, чтобы железо быстрей грелось.
Мужичок настороженно оглянулся на помощника:
— Михей, поди воды принеси в малой бадейке. Да не из озерца бери, из ручья набирай.
Когда парень выскочил наружу за водой, кузнец обернулся ко мне:
— Ты вот что малец, неведомо мне, откуда ты все это знаешь, но про мехи лучше молчи. С мехами уроки из кремля стребуют, а у меня не те годы, чтобы тягло такое тянуть. Поэтому и работаю на дровяном пригреве.
— Все понял, дядька кузнец, — кивнул я, — про мехи молчать даже под плетьми буду.
— Вот и молчи, покуда, а то ведь услышит кто, да и разнесет молва, а в кремле разбираться долго не любят.