— Снять дерн кусками, аккуратно отложить его в сторону — потом пойдет для выкладывания косой бровки выше по склону, дабы сильный дождь и талая вода с холма не залили землянку;
— Нарубить суглинка, загрузить его в тачку и прокатить шагов двадцать до крутого склона. Это уже в бесконечном цикле. Десять — пятнадцать тачек в час;
— В качестве отдыха сбегать в лесок на заготовку березовых жердей, которыми нужно укреплять стенки землянки от осыпания.
День у меня теперь начинался монотонной работой и ей же заканчивался. Работал не спеша, не прилагая больших усилий, но монотонно. Дабы быстро не набить мозоли ручки своего инструмента обернул куском шкуры. Помогло, конечно, но от волдырей не избавило, я ж говорил: к работе привыкать надо. Береза в качестве строительного материала дерево не из лучших и форму не держит и гниет быстро, но для меня в самый раз, прочность мне как раз не нужна, на облицовку земляных стен пойдет, и долговечность не нужна тоже, долго в землянке жить не собираюсь. Зато стволы у березок белые, а при планируемом недостатке света это очень важно. Дашку с малышней к работе не допускал, толку от них все равно не много, а риск травму получить большой, у них сейчас другая задача, пусть из коры короба плетут, тем более у сестренки получается все лучше и лучше. С «котлованом» провозился целых три недели, ну еще бы, размахнулся на такие размеры, что соседи только в удивлении головами мотали, мол, чего с дурака взять. Да и сам потом пожалел, около сорока кубометров земли со склона спустить, это я вам скажу подростку далеко не просто. Но как бы то ни было, дело сделано, получилась огромная прямоугольная выемка в склоне холма, размером четыре на семь, облицованная березовыми жердями. Дальше, при помощи соседей, поставил из бревен конек на три опоры, одна получилась посередине, и уже к нему с частотой в метр приладил опорные бревнышки, на которые наложил жердей. Потом требуется наложить пласты торфа, закрыть корой, от осадков и сверху все это заложить дерном.
С торфом небольшая заморочка, за нужным утеплителем надо идти на речку Ушаковку, а вот привезти его сюда можно только на телеге, и перевозить его, несмотря на малый вес, придется минимум в три ходки. То есть лошадь нужна на весь день, и кто будет таким добрым, чтобы поделиться своим средством передвижения с сиротой? Эх, делать нечего, придется искать добрых людей. Мать мне попеняла, мол, вечно я чего-то выдумываю, вон соседи накат из бревешек мхом заделали и хорошо получилось. Вот не надо — соседи мне не указ, посмотрим, как у них по весне будет, когда снег начнет стаивать, да и осенние дожди тоже не сахар, хоть бы скат покруче сделали. Придется им потом сверху нечто вроде шалаша городить, вон Голеня с семейством сразу наклон нужный сделали, вот только землянка у них мне кажется слишком мала.
Дела воеводские и житейские
— Нет у меня сейчас ни денег, ни хлеба, ни овса, — рыкнул воевода обозникам, — закуп только на следующей неделе будет.
— Так позволь, кормилец, — тут же возразил казак, назначенный за старшего, — жить-то как прикажешь? Весной и так жалование не платили, говорили: по осени расплатятся, а теперь и хлеба нет. Ты уж, Афанасий Тимофеевич, совсем казаков решил извести.
— Нет у меня ничего, из Братска на ваше содержание ничего не прислали, можете сами туда отправиться.
Недовольный гул прокатился по обозникам:
— Нет, ты уж объясни обществу, — набычился казак, — как людям тогда жить, если ни денег, ни хлеба? Может, скажешь и соли тоже нет?
— И соли тоже нет, — подтвердил Афанасий опасение обозников, — и вообще без вас дел у меня много, так что ступайте себе подобру-поздорову.
На этом воевода развернулся и шустро скрылся за дверьми.
Обозникам только и осталось недоуменно переглядываться:
— Это что же такое творится? — Возмутился один из обозников. — Один кровопийца на нашей шее сидел, теперь другой на его место пытается сесть. При Гагарине хоть хлеб отдавали, и соль была, а этот совсем нас голодом морить собрался!