Я подошел к двери, готовый потянуть ее, чтобы открыть и остановить Роз, но не смог заставить себя сделать это. В моем теле не было достаточно сил, чтобы даже открыть эту чертову дверь.
Уходя, я пронесся по своей квартире, как сумасшедший. Ворвавшись в спальню, я остановился, когда оказался перед своим сейфом. Введя комбинацию, я открыл его.
Небольшая коробка, в которой я хранил мелкие личные вещи, стояла там, ожидая меня. Открыв крышку, я засунул туда руку и вытащил медальон. Разорванная цепочка все еще болталась на нем.
Открыв его, мой взгляд сначала устремился на фотографию ребенка, пытаясь увидеть, имеет ли он вообще сходство с Кайлом, но как только мой взгляд упал на фотографию девочки…, я узнал ее. Фактически, я так много раз смотрел на ее фотографию за все эти годы, и не могу поверить, что не заметил раньше.
Рыжие волосы, зеленые глаза и улыбка на ее милом личике – во всем точное совпадение. Я откинулся на кровать, сжав медальон в своей руке, и закрыл глаза.
В то время как Вик жила дальше своей жизнью, я искал и узнал их имена. Это было больно, но мне нужно было знать. Сидя здесь теперь, я пожелал бы лучше никогда этого не делать.
Каким же больным придурком я стал? Типом, влюбившимся в дочь людей, которых я помог убить.
Я мог все отрицать, именно этого мне и хотелось. Я мог бы отбросить чувства до тех пор, пока не смог бы двигаться дальше, но мне пришлось смириться. Я влюбился в Роз. Она стала всем для меня, с того самого момента, как впервые увидел ее.
Ты можешь называть меня Роз.
Ее слова всплывали в моей памяти, снова и снова.
Это моя фамилия.
Харрис. Это имя я знал хорошо. Имя, которое преследовало меня в течение последних двенадцати лет моей жизни. И будет продолжать преследовать меня до тех пор, пока не умру.
Какая же жестокая шутка была в этом? Судьба надрала мне задницу неожиданно. Насколько точно я знал, что влюбился впервые в своей жизни, точно также, я понимал, что она никогда не может быть моей. Никогда.
Неделя. Вот сколько прошло с тех пор, как я понял, что влюбился. Я не видел ее лицо – не слышал ее голос… ничего.
Это правильный поступок. Таким образом, я отгородился от мира и позволил клубу работать без меня, в то время как напивался и пребывал в ненависти к самому себе. Я не открывал дверь. Не отвечал ни на какие звонки и даже не думал просматривать свои текстовые сообщения.
Вик постоянно звонила и стучала в мою дверь, но я не был готов увидеть ее лицо. Не был готов узнать, знала ли она, что я трахал и доминировал над девочкой, которой задолжал жизнь.
Я был причиной смерти ее родителей. Я не нажимал на курок, но мог бы.
Наконец, после недельного затворничества, я пошел в свой офис. Через несколько минут Вик вломилась туда, разъяренная и ругающаяся на чем свет стоит.
- Какого черта, Себастьян? – ярость сверкала в ее глазах. – Ты просто запираешься в своей квартире на неделю? К черту клуб? К черту меня? Чтоб ты знал, я надрывала задницу всю неделю, прикрывая тебя.
Ее слова задели меня, и я вышел из себя. Ударив руками по столу, я встал.
- Я прикрывал тебя в течение многих лет, - закричал я. - Я прикрывал твою задницу миллион раз, включая то время, когда ты убила двух человек. Не смей приходить в мой офис со своим дерьмом или клянусь Богом…
Она стояла там, глядя на меня, и ее выражение лица смягчилось.
- Извини. Ты прав.
Я хотел продолжить орать на нее. Мне хотелось кричать и бросать вещи, но я не мог. По правде говоря, я не доверяю Вик с той ночи, когда наблюдал ее убийство двух невинных людей.
Я сидел в своей квартире в течение недели, думая обо всем дерьме, которое хотел бы сказать ей, когда увижу ее снова, но теперь ничего из этого не казалось достаточно подходящим. Вместо этого я уставился на нее, желая, чтобы она рассказала мне все, что знала.
- Ты знала? – спросил я, мой голос спокойный и жестокий, как сталь.
- Знала что?
- Не смей играть со мной, Виктория, - мой голос отразился эхом от стен офиса. - Да. Ты. Знала?
Потребовалось мгновение, чтобы она поняла смысл моих слов, а затем ее лицо прояснилось от всех заблуждений. Ошеломленное удивление имело свое место, и я знал. Я, черт побери, знал ответ.
- И ты позволила мне трахнуть ее? Знала, кем она была, и все равно позволила мне предложить эту сделку?
- Как ты узнал ее имя? Она сказала тебе?
- Какая, к черту, разница, откуда я знаю ее имя? Я, черт возьми, знаю ее имя.
Она сделала шаг назад, и теперь настала ее очередь прочитать ответ на моем лице.
- Ты спросил ее? - она не могла побороть свой шок, и где-то там имелось и немного гнева. - Ты никогда не спрашивал имя.