— Ангел — выдохнула толпа, падая ниц.
— …Я…ошибся!? — удивлённо прошептал Владислав, умирая.
Марго не была готова к тому, что произошло, но то, что произошло, удивило её. Насколько она знала, из рассказов Айнайрона, люди, становясь ангелами, теряли свои воспоминания и личность. Но она прекрасно помнила, кто она и что с ней было. Метаморфоза, произошедшая с ней, изменила её только внешне. Но и здесь был сюрприз. У ангелов было только два крыла, а у неё четыре, как в описании…Новы! Я стала Новой! ошарашено поняла Марго. Выходит, Нова не была уничтожена, как они предполагали. Рразель разбил сферу у её ног, и мутаген попал в тело Марго. Всё это время он был в ней. Но тогда почему она раньше не стала ангелом? Что произошло?
Молитва!
Люди боготворили ангелов и возвели их в ранг посланников божьих, так что ничего удивительного, что формула активации превратилась в молитву. Её хотели убить, а вместо этого активировали Нову.
Марго хотелось и плакать, и смеяться.
— Приветствую тебя, архангел — раздался за спиной Марго голос кардинала.
Он отвлёк её от раздумий, заставив вернутся в реальность. Что бы с ней не произошло, сложившаяся ситуация требовала от Марго полной собранности и правильных действий. Сейчас она, как никогда, должна была взвешивать каждое своё слово и каждое своё действие.
Итак она стала архангелом.
Публично.
Это многое меняет и многое усложняет.
…Но!
…из этого можно извлечь выгоду.
Марго повернулась и посмотрела на кардинала. Он стоял перед ней на коленях, низко склонив голову. Она бросила взгляд на мёртвого храмовника.
Кто его послал убить её? Храмовники? Драконы? Или кто-то ещё, кому она мешала? Теперь уже его об этом не спросишь.
Марго отвела от него взгляд и обратилась к стоящим на коленях прихожанам:
— Прошу вас…встаньте.
Люди робко стали подниматься на ноги. Шутка ли, они лицезрели живого архангела. Такое будут с гордостью рассказывать внукам.
По знаку Бертоне, из ниоткуда, с низкими поклонами, возникли слуги и подхватив мёртвое тело Владислава, поспешно унести прочь. Марго посмотрела на прихожан, на их благочестивые и радостные лица и поняла, чего от неё ждут.
— …Кардинал — подозвала Марго Бертоне.
Бертоне тут же оказался рядом. Марго склонилась к его уху и зашептала:
— Если вы ВСЕ ждёте, что я прямо сейчас вознесусь обратно на небо, то вынуждена вас огорчить. У меня здесь куча дел, и я пришла сюда надолго.
Кардинал, хоть и был ошарашен произошедшим, но соображал быстро. Да и деловой тон Марго вернул его к реальности. Он понял, что ей нужен его совет и помощь.
— Благословите их и отпустите — шепотом посоветовал он.
Марго вышла вперёд и, подняв правую руку, перекрестила толпу верующих.
— Идите с миром — сказала она людям.
Кардинал тоже подсуетился, по его знаку, служаки, быстро и вежливо выпроводили прихожан за двери. А в Марго проснулась маленькая озорница. Она подошла к алтарю и стала рассматривать всё то, что с самого детства видела только издали, но что всегда так хотелось потрогать руками. И ведь никто не сделает ей замечания. Даже сам Папа Римский. Ведь, если верить святой книге, архангелы — это посланники самого бога. А раз она архангел, значит… она выше Папы по званию. Эта мысль развеселила Марго, хотя веселье было сдобрено изрядной долей горечи и страха.
— Я вернусь в свои покои — сказала она кардиналу.
Стоило Марго уединиться, как она дала волю своим чувствам. Можно говорить, что ты ко всему готова, но приходит момент и ты понимаешь, что есть нечто, что ты просто не в силах принять. Знал ли Рразель, что заражает Марго Новой. Скорее всего, нет. Он даже не знал, кто такая Нова. А если бы знал, как бы он поступил? Пожертвовал бы Марго ради свободы своей дочери? Возможно. Марго прожила с ним шесть лет, но он всё равно оставался для неё загадкой. А Ррэн? Она тоже заражена Новой? Что будет с ней, если Нова активируется? Ррэн только на половину человек, не убьёт ли её это.
Страхи.
Обида.
Горечь.
Досада.
Марго словно блуждала в тёмном лабиринте, где каждый поворот приносил ей боль и страдания. Переходя от одного к другому, она начинала понимать, что такое личный ад. Не в силах вынести эти страдания, она выплеснула их в слёзы, а когда сил плакать уже не было, забылась тяжёлым сном.