Ландри эта шутка не понравилась; его доброе сердце возмутилось от несправедливости, он поймал мальчишку, отнял у него палку вместо с чепцом, дав ему сильного тумака; потом он вернулся к остальным, но они разбежались. Он взял бедного сверчка за руку и вернул ей её убор.
Нападение Ландри и бегство мальчишек насмешили всех присутствующих. Все одобряли Ландри, кроме Маделон. Она подговорила несколько парней лет Ландри, и они притворились, что насмехаются над его рыцарством. Ландри перестал стыдиться, он чувствовал себя храбрым и сильным мужчиной, его обязанность была заступиться за женщину, будь она хороша или дурна, велика или мала, раз он ее выбрал своей дамой при всех. Он заметил иронические взгляды кавалеров Маделон и прямо обратился к ним:
— Эй, вы, там! Что вам еще надо? Кого касается, что я выбрал эту девочку? Если вы что-нибудь имеете против этого, выскажитесь громко, а не шепчитесь между собой. Когда я здесь, можете ко мне обратиться. Меня здесь назвали ребенком, пусть-ка мне это повторять в глаза. Посмотрю-ка я, кто осмелится оскорбить девушку, танцующую с этим ребенком.
Сильвинэ не отходил от брата и был готов ему помочь, хотя сам и не одобрял затеянной ссоры. Близнецы имели такой решительный вид, что все промолчали, находя, что не стоило драться из-за пустяков; были парни головой выше близнецов, но и они не дерзнули выдвинуться и только переглядывались между собой, словно спрашивая, кто хочет помериться с Ландри. Никто не откликнулся. Тогда Ландри взял за руку маленькую Фадетту и сказал ей:
— Надевай твой капор, Фаншон, будем танцевать, не бойся, никто тебя не обидит.
— Нет, — ответила Фадетта, вытирая глаза, — довольно с меня на сегодня, да и ты отдохни.
— Ни за что, давай танцевать еще, — смело настаивал Ландри, — ты увидишь, что тебя не тронут, если ты будешь со мною.
Они пошли плясать и никто не смел покоситься на них. Маделон ушла с своими вздыхателями. После танцев Фадетта сказала Ландри:
— Я очень довольна тобой, Ландри, возвращаю тебе твое слово. Я пойду домой, а ты приглашай, кого хочешь.
И она пошла за братишкой, который дрался с другими детьми и исчезла так скоро, что Ландри не заметил, куда она скрылась.
Ландри пошел ужинать с братом. Видя, как Сильвинэ встревожен случившимся, он ему рассказал вчерашнее происшествие с блуждающим огоньком.
— Меня спасла Фадетта, — сказал он, — не знаю, как она это сделала, помогло-ли ей колдовство, или просто она не боялась. А когда я ее спросил, чем могу наградить ее за услугу, она попросила меня пригласить ее семь раз под ряд сегодня на праздник.
Об остальном Ландри умолчал, он умно сделал, что скрыл от Сильвинэ свое беспокойство, этим бы он только побудил его повторить свою прошлогоднюю проделку. Сильвинэ согласился, что брат был обязан сдержать слово и что он только заслуживает уважения. Но, не смотря на свой страх за Ландри, он не чувствовал к Фадетте, никакой благодарности. Он ее презирал и не хотел верить, что она спасла Ландри от доброго сердца.
— Она сама заклинала водяного, чтобы он спутал и утопил тебя, — говорил он, — но Господь не допустил этого, потому что любит тебя. Тогда эта злая девчонка выманила у тебя обещание, причинившее тебе столько неприятностей, она просто злоупотребляла твоей добротой и благодарностью. Она скверная колдунья и радуется всякому злу. Ей просто хотелось поссорить тебя с Маделон и со всеми твоими друзьями. Она добивалась того, чтобы тебя побили. Но справедливый Господь защитил тебя вторично, а то наверно вся эта история кончилась бы худо.
— Ландри, как и всегда, охотно согласился с мнением брата и не сказал ни слова в защиту Фадетты. Они заговорили об огоньке; Сильвинэ слушал рассказы брата с удовольствием и радовался, что никогда его не видел сам. С матерью они не смели беседовать о нем, она была страшной трусихой, а отец только смеялся над ним и не придавал ему значения, хотя часто видел его.
Танцы продолжались до поздней ночи, но у Ландри не было охоты вернуться, пользуясь разрешением Фадетты; его очень опечалила ссора с Маделон. Он помог брату загнать скотину с пастбища, — сказал, что у него разболелась голова и простился с ним у тростников. Сильвинэ просил его не переходить брод, а пойти через мостик дальней дорогой, а то он боялся злой шутки сверчка или блуждающего огонька.