— Между прочим, большинству женщин я нравлюсь таким, какой я есть.
Это правда, подумала она.
— Удивительно, что ты знаешь, как они относятся к тебе, если учесть твое непостоянство. Они даже не успевают понять, что к чему.
— Откуда ты знаешь, что я не могу быть постоянным? Я же приехал с тобой сюда. И я, кажется, уже говорил, что мне странно слышать подобные советы именно от тебя, противницы романов. Я, по крайней мере, не прячусь за своей работой.
О Господи, а она-то считала, что Рей единственный, кто понимает, насколько для нее важна ее работа.
— Я не прячусь! Это ты скорее прячешься — средь бела дня. Ты меняешь женщин как перчатки, но держишь всех на расстоянии вытянутой руки, так что ты более одинок, чем я.
Рей вздрогнул от ее упрека, но подумал, что Бесси даже не заметила этого. Ее словно прорвало, и он не понимал, чем это вызвано. Возможно, она невольно задела его за живое, но Рей хотел прекратить это.
— Ты закончила или репетируешь свое шоу? «Делайте, как я говорю, и не берите с меня пример», — саркастически произнес он.
— Это нечестно.
— Так же, как нападать на человека, которого ты называешь своим другом. Бесс, что ты знаешь об одиночестве?
У нее были друзья в Мельбурне, была семья, члены которой порой были невыносимы, но любили ее. Они так обрадовались ее приезду, что Рей даже ожидал увидеть салют в ее честь.
А он? Единственная женщина, Синтия, на которой он мог бы жениться, как ему казалось, осталась в памяти Рея горьковато-сладким воспоминанием. А единственный мужчина, с которым Бесси собиралась прожить свою жизнь, до сих пор крутился вокруг нее, надеясь вернуть ее.
— Я...
Рей больше не хотел говорить об этом.
— Это был риторический вопрос, — сказал он, сдерживая негодование, и, чтобы закрыть эту тему, включил приемник.
Вот что он получил за свой поцелуй. Разве им было плохо, когда они просто дружили? Разве Бесси не нравилось проводить с ним время и знать, что она может положиться на него? Неужели ее не устраивало это? Женщины... Зачем ей понадобилось лезть к нему в душу? Слава Богу, что он не переспал с ней.
Но эта мысль тут же напомнила ему о желании, с которым он боролся эти дни. Несмотря на охватившую Рея злость, необыкновенный запах Бесс продолжал дразнить его, а в голове крутилась мысль о том, что секс после ссоры бывает самым восхитительным. Заняться с Бесси любовью было бы непростительной ошибкой, конечно, и до сих пор ему удавалось сдерживать себя. Но если бы ему представилась такая возможность, он бы не устоял. Независимо от последствий.
Верная себе, Бесси не позволила ему уйти в себя. Она выключила радио. Метнув в ее сторону гневный взгляд, Рей увидел ее упрямо сжатые губы и руки, сложенные на груди. У него мелькнула мысль, что такие груди грешно сплющивать.
Рей невольно улыбнулся, глядя на демонстрируемую Бесси непокорность. Бесси довела его до белого каления, но эта ее непокорность, отказ уступить ему как раз и восхищали его в Бесси.
— Ты, кажется, хотела что-то сказать?
— Да. Хотела извиниться. Я все время требую от своей матери, чтобы она не вмешивалась в мою личную жизнь...
— У тебя нет личной жизни. — Рей еще не простил ее до конца, чтобы удержаться от колкости.
— Как бы там ни было, если я довольна своим одиночеством, почему бы тебе не наслаждаться им? Я вела себя, как самая настоящая ханжа.
Рей вспомнил, какое мечтательное выражение было на лице Бесси, когда вручали подарки будущей невесте, Паоле. Казалось, Бесси думала о своей собственной свадьбе и эта мысль доставляла ей удовольствие. А может, ей виделся какой-нибудь уединенный остров, где молодожены проводят медовый месяц.
— Ты довольна? — спросил Рей. — Что живешь одна, я имею в виду?
— А ты?
— Вполне.
— Я тоже.
8
В баре яблоку негде было упасть. Многие приезжали сюда послушать и потанцевать под живую музыку. С другой стороны, в провинции, кроме кино, других развлечений практически не было.
Они подъехали к очереди на стоянку. Водители толклись около своих машин, болтали и смеялись, некоторые притопывали в такт мелодии, доносившейся с террасы. Рей тоже улыбался, но на фоне остальных его улыбка казалась унылой.
Бесси понимала, что обидела его. Сейчас она горько раскаивалась, что завела с ним разговор об одиночестве. Рей был не из тех, кто таил обиду, но в их отношениях кое-что изменилось.
Когда подошла их очередь, Бесси протянула кассиру купюру, опередив Рея.
— Это самое малое, что я могу сделать, — сказала она.
Бесси сама не поняла, что она имела в виду, — то ли это была благодарность за то, что он поехал с ней на этот уикенд, то ли извинение за то, что она набросилась на него с обвинениями несколько минут назад.