Темнота надвигалась, угрожая украсть мой аппетит и хорошее настроение.
Замкнись в себе..
Замкнись.
Как ни странно, но я была уверена, что мисс Вера читает мою внутреннюю борьбу, потому что начала говорить, чтобы отвлечь меня.
— Завтра утром придет посетитель.
Максимо.
Я не видела его с тех пор, как он отнес меня в постель. Наверное, это было к лучшему, потому что я сомневалась, что смогу встретиться с ним лицом к лицу. Я пообещала себе, что никогда больше не буду думать о нем, когда буду прикасаться к себе. Это было неправильно, глупо и даже немного подло.
Но я все равно это делала.
— Кто это? — спросила я.
— Репетитор.
Черт.
Черт, черт, черт.
Они знают.
Пропасть внутри меня увеличилась, даже когда волнение охватило меня.
— Зачем? — спросила я, прикидываясь дурочкой.
— Он собирается посмотреть, в каких областях тебе нужна помощь, чтобы ты могла закончить школу.
Во всех областях.
Мои щеки начали пылать от стыда. Я не хотела, чтобы кто-то знал, насколько я отстала.
Я не хотела, чтобы они знали, что я бросила школу и успела закончить только десятый класс, прежде чем мой мудак-отец решил, что школа — это не главное.
Аппетит сразу пропал, и я чуть не подавилась куском сэндвича, который вдруг показался мне куском асфальта.
— Я благодарна вам, но я уже закончила школу.
Глаза мисс Веры вспыхнули гневом, и ее легкое, материнское расположение исчезло. Или, может быть, она стала более материнской, потому что, казалось, была готова посадить меня под домашний арест.
— Послушай меня. Мистер Максимо ненавидит лжецов. Выучи этот урок и выучи его быстро. Заучивай его до тех пор, пока он не закрепится в твоей голове так же прочно, как твое собственное имя. Он не потерпит лжецов. Никогда. Ты поняла?
Я кивнула, потому что что тут непонятного?
— Образование — это важно, — продолжала она. — Это бесценный дар, за который другие умирают.
Найдя в себе мужество, я спросила:
— Он знает, что я бросила школу?
— Он знает, что ты, — она подняла руки, чтобы сделать воздушные кавычки. — Училась на дому.
— Это очень неловко, — пробормотала я.
— Нет, неловко было бы иметь такую возможность, а потом отказаться от нее из-за глупой гордости. Мужчины теряют свои жизни из-за гордости. Женщины умнее.
Она права.
Я сосредоточилась на волнении, которое проникало в меня, позволяя ему немного приглушить стыд. Я всегда говорила себе, что вернусь для получения аттестата. Если я найду репетитора, то мне не придется ждать.
Мне стало легче настолько, что я смогла съесть ложку удивительного кремового супа. Потом еще одну. И еще, пока тарелка не опустела.
Только после того, как я наелась до отвала, мисс Вера заговорила снова, выражение ее лица было мрачным:
— Господин Максимо разрешил тебе заниматься с репетитором в столовой.
— Я не буду делать глупостей, — честно поклялась я.
Меня не интересует мучительная смерть под обжигающими солнечными лучами.
Она лишь кивнула.
— Репетитор задолжал мистеру Максимо крупную сумму денег. Он согласился работать с тобой, чтобы погасить этот долг. Он не будет тебя спасать. Он не будет обращаться в полицию. Он знает, что ты здесь не по своей воле, и его это не волнует. Он заботится о себе и о том, чтобы остаться в живых.
Но теперь я здесь по своей воле.
Подожди, что?
Заткнись, мозг.
Держа эту безумную мысль при себе, я повторила:
— Я не буду делать глупостей.
— Если по какой-то причине он попытается тебе помочь, с ним разберутся, и с тобой, милая девочка, тоже. Прошлая неделя покажется тебе каникулами.
С этим зловещим предупреждением она взяла мой поднос и ушла.
Мисс Вера отсутствовала всего полчаса, а потом вернулась с сумкой в руках.
— Что случилось? — спросила я, удивленная тем, что увидела ее так скоро. Обычно она приходила только во время обеда.
— Я сказала, что у тебя есть планы на вторую половину дня, — она что-то достала из сумки и бросила мне.
Я посмотрела вниз, чтобы увидеть, что это такое.
Бритва.
Давненько я не брилась, но не думаю, что это займет весь день.
Она вытащила еще что-то.
Красивое сиреневое бикини.
— Я могу выйти на улицу? — спросила я. — Я могу поплавать?
Она кивнула и протянула мне купальник, а также пару шлепанцев и накидку на завязках.
— Иди переоденься.