- Ты была в комнате? – уточнила я.
- Да!
- И картина загорелась?
- Да! Да, мисс! Вы мне верите? – она так явно обрадовалась, что мне стало совестно.
- Сара, - начала я осторожно, - картина не могла загореться, потому что это – всего лишь картина. И если бы она загорелась, то сгорела бы раньше, чем дом. А портрет, как ты видела, совсем не пострадал. Тебе показалось…
- Не показалось! – она перехватила мои руки за запястья. – Мисс, я клянусь! Ведьма вспыхнула! От неё так и полыхнуло!.. Она хотела погубить всех нас!.. От неё надо избавиться! Её надо убить!..
- Молчи! – я чуть повысила голос, и служанка замолчала, приоткрыв рот и жалобно моргая. - Чтобы больше я не слышала подобных глупостей, - отчитала я её. – Ради этой картины милорд герцог рисковал жизнью, а ты собираешься картину уничтожить? Ты понимаешь, что тебе за это сделают?
- Это же ведьма, мисс, - почти простонала Сара. – Она хотела убить всех нас, а ей огонь не повредил… Он же был колдовской… огонь… - она уже всхлипывала. – Она снова устроит пожар…
- Не устроит, - сказала я твёрдо. – Милорд поручил мне за ней приглядывать. И я не позволю никакому колдовству снова нас поджечь. Поняла? Иди и досыпай, и чтобы больше я не видела тебя возле этого портрета. Беатрис Ратленд умерла много лет назад. Её бедная душа точно не сможет никому навредить, даже если она и была ведьмой. В чём я очень сомневаюсь.
- Но говорят… - Сара была потрясена тем, что я сказала, только я не знала, что именно из моих слов её потрясло.
Или то, что я собиралась присматривать за портретом Беатрис, ли то, что усомнилась в её ведьмачесте.
- Много чего говорят, - перебила я девушку. – Только не всегда правду, и не всегда болтовне надо верить. Вспомни, у нас была гостья – Стефания Близар. Вот она – настоящая волшебница. Но и она ничего не сказала про портрет и про ведьму. Значит, ничего страшного не происходит. И пожар – это случайность, а не колдовство. Ясно?
Мне хотелось думать, что я смогла переубедить Сару. Она кивнула, но как-то не слишком уверенно, и побрела по коридору. Я некоторое время смотрела ей вслед, а потом вернулась в нашу импровизированную спальню.
Прокравшись на цыпочках мимо спящей Дорис, я улеглась, подсунув ладони под щёку, и долго глядела на портрет Беатрис Ратленд. Теперь он стоял боком, но и я лежала, так что наши лица были напротив друг друга, глаза в глаза.
Я успокаивала Сару, убеждала её, что нет никакого колдовства, и даже ссылалась на волшебницу Близар, но… это ведь было ложью. Стефания Близар сразу обратила внимание на портрет. И когда она заговорила про чёрное колдовство, то упомянула муху… Не о мухе ли на портрете была речь? Что же за известный художник прошлого подписывался насекомыми?
Увы, я была далека от столицы, далека от высшего света, где мне можно было разузнать хоть что-то о придворных художниках…
Потянуло в сон, но я боялась закрывать глаза. Глупо, но мне чудилось, что как только я опущу веки, женщина на картине тут же состроит злобную гримасу.
Глава 2
- ...считаешь это приличным?! Разве для этого я потратила всю свою жизнь на твоё воспитание? – голос леди д`Абето доносился из-за двери, и я остановилась возле комнаты герцога, не осмелившись войти.
Как и просил дядя, каждое утро я приходила к милорду де Морвилю, чтобы проверить его самочувствие и сделать соответствующие записи. Во время таких моих посещений мы немного болтали, шутили, что после пожара дом, да и мы вместе с ним, пропахли гарью насквозь и теперь похожи на хорошо прокопченную салаку. Я прослушивала у пациента пульс, проверяла чистоту кожных покровов на руках и шее, и не находила признаков болезни. По моему мнению, в ежедневных проверках уже не было необходимости, но мне самой нравились эти моменты, поэтому я продолжала приходить.
Прошло две недели после пожара в Эпплби, и за это время шли ускоренные ремонтные работы, потому что зима приближалась – хоть и неторопливо, но неумолимо, и пережить её следовало не только небольшому семейству герцога де Морвиля, но и более многочисленной армии слуг.
Руководила всем госпожа Пай-Эстен, взяв меня в помощницы. Вместе мы сделали опись поврежденных вещей, рассчитали убытки и составили смету предстоящего ремонта. Кроме того, мы составили список мебели, которую нужно было приобрести взамен пострадавшей от огня или копоти, подсчитали сумму, которую нужно было выплатить нанятым плотникам, каменщикам и штукатурам, а так же закупили продукты и оборудовали полевую кухню, чтобы кормить всех слуг и работников сытно, быстро и вкусно.
Уже на третий день мы переселились из флигеля обратно в дом, и выяснилось, что здание не слишком пострадало от пожара. Даже первый этаж обгорел не так сильно, как мне представлялось, когда я видела снопы искр, летевшие из окон.
Портрет леди Беатрис Ратленд до времени окончания ремонта переехал в мою комнату, и уходя я тщательно запирала дверь, чтобы Саре не вздумалось снова сводить счёты с предполагаемой ведьмой. Впрочем, картину я отвернула изображением к стене, потому что женское лицо на портрете всё больше смущало меня, хотя я не понимала – почему.
За работой плотников, ставивших новые двери, рамы, настилавших полы и крепивших панели, следил лично герцог де Морвиль. И очень часто я видела, как он сам брал в руки молоток, чтобы работа шла быстрее, и задавая темп самой работе. Оказалось, что он очень многое умел, этот брат короля. Хотя по статусу ему было не положено знать, как обращаться с топором, или как месить раствор из песка и глины для поновления каменной кладки.
Мне это нравилось, но некоторым наёмным работникам, да и некоторым слугам, поведение герцога казалось странным. Видимо, так же считала и леди д`Абето, которая сегодня впервые посетила Эпплби после пожара, потому что вслед за первой фразой до меня долетела вторая:
- Нас и так сторонятся, Дик, а теперь ещё и будут насмешничать! Проще было рассчитать слуг, отложить ремонт до весны, а самим переехать в гостиницу.
- Мне не хочется жить в гостинице, тётя, - услышала я спокойный голос герцога, и представила его как наяву – такого красивого, в белой рубашке, которую он сейчас носил расстёгнутой у ворота на две пуговицы, и закатав до локтя рукава.
Я улыбнулась и на цыпочках пошла прочь от двери, чтобы не подслушивать, но следующие слова леди заставили меня остановиться.
- Скажи, что тебе не хочется расставаться с этой маленькой интриганкой, - тут же подхватила она, и мне стало одновременно и жарко, и холодно. – Как ты мог, Дик? Как ты мог так поступить со мной? Сначала бросил гостей, когда приехали самые уважаемые девицы, а потом… я в ужасе… мне плохо… - голос её слабел, будто леди теряла силы каждую секунду. – Ты обнимал её… на виду у всех… Ах… воды мне, воды… - тут она захрипела, будто ей не хватало воздуха, и я схватилась за дверную ручку, готовая броситься на помощь.
- Тётя, прекрати.
Голос герцога привёл в чувство не только меня, но и леди д`Абето, потому что она сразу же отозвалась – сердито, недовольно, но без хрипов и слабости:
- Что – прекрати? – переспросила она. – Я приложила такие усилия, чтобы найти тебе достойную невесту, а ты на глазах у них целуешься с кухаркой! Кто посмотрит на тебя после кухарки?
- Пусть не смотрят, - ответил герцог равнодушно. – К твоему сведению, я уже сделал предложение мисс Браунс…
- И она его приняла?! – взвизгнула леди с ужасом.
- Нет, - произнёс герцог после некоторой паузы.
- Слава Богу, хотя бы остатки совести есть у этой пигалицы, - выдохнула с облегчением леди д`Абето.
- Но я надеюсь, что со временем она согласится, - продолжил де Морвиль. – И прошу, не называй её плохими словами.
Последовала ещё одна, очень долгая пауза.