- Всё хорошо, - пробормотала я.
Мы вернулись в дом герцога де Морвиля тем же потайным ходом, я отправила Эбенезера помочь Ричарду переодеться в домашнюю одежду, а сама занялась приготовлением ужина.
Я планировала сделать курицу в остром соусе, варёный картофель со сливочным маслом, зелёный салат и яблочный пирог со взбитыми сливками, но в этот раз всё валилось из рук. В голове крутилась и крутилась песенка про проклятого сына луны, и я никак не могла отделаться от этого печального, немного монотонного мотива.
Сколько раз мы с Винни пели эту песню, а я и не догадывалась, что она о королевском маршале. Потом мы с Винни пели эту песню во дворце, и Ричард всё слышал. Глупыш, разбил окно – так заволновался… А мне было смешно, дурочке… И леди Идалия нас с Винни отругала…
Леди Идалия.
Соус в кастрюльке пыхтел, напоминая, что уже давно готов, и кастрюльку надо сдвинуть с большого огня, а я стояла перед печкой, сжимая в руке ложку, и совершенно забыла и про соус, и про ужин.
Возможно, леди Идалия знает больше, чем мы думаем. Про песню ведь она знала? И скрипка Стефании Близар неспроста запела эту песню… Но ведь леди Идалия мне и словечком не обмолвится. Если только её будет допрашивать королевский маршал? А вдруг она и тогда промолчит? А вот Винни…
- Леди Сесилия! Что-то горит? – окликнул меня Эбенезер из коридора.
Ахнув, я бросилась спасать соус. Кастрюлька была переставлена в безопасное место, а я поспешила распахнуть окно, чтобы впустить свежий воздух в кухню.
Фу ты… Нельзя так, Фанни Браунс. Никудышная из вас кухарка, если даже простой соус сделать не можете…
- …экстренный выпуск! Экстренный выпуск! – донёсся до меня звонкий голос мальчишки, разносчика газет, он как раз пробегал по улице. – Герцог де Морвиль пытается избежать дуэли подкупом и угрозами! Подкупом и угрозами!
- Стой!! – завопила я мальчишке, чуть не перепрыгнув через подоконник.
Маленький разносчик газет оглянулся, увидел меня, его веснушчатая физиономия расплылась в насмешливой улыбке, а потом он зайцем припустил вниз по улице, размахивая газетой и крича:
- Подкуп и угрозы от герцога де Морвиля! Экстренный выпуск! Спешите купить!
Я бросилась за мальчишкой, оттолкнув с дороги Эбенезера, который околачивался в коридоре.
- Леди! Куда вы?! – только и воскликнул он, а я уже выскочила за дверь, спрыгнула с крыльца и помчалась вслед за маленьким разносчиком газет.
Разумеется, догнать его мне не удалось, потому что бегал он гораздо быстрее меня, а я, добежав до соседнего дома, внезапно вспомнила, что сейчас не май месяц, припархивает снежок, к тому же, мой кошелек остался дома.
Пришлось вернуться, и под непрерывное ворчание Эбенезера я надела уличные башмаки, тёплую накидку, повязала платок, взяла несколько монеток и отправилась на поиски свежего номера столичной газеты.
Через два квартала я наткнулась на переносной газетный лоток, купила газету и тут же развернула её.
Закончив чтение, я едва не скрипела зубами от злости.
Господин Фрефрон умудрился написать статью, в которой правда и ложь так причудливо переплетались, что и придраться было невозможно, и хотелось при первой же встрече выцарапать ему глаза.
«Утром в редакцию газеты пришла служанка королевского маршала герцога де Морвиля и, угрожая гневом королевы, пыталась вызнать, кто являлся источником сведений о дуэли, после чего от неё же угрозы получил благородный виконт Дрюммор. Служанка требовала, чтобы он отказался от дуэли, защищая, вероятнее всего, своего хозяина, с которым, как ходят упорные слухи, она состоит в порочащей связи. Скорее всего, угрожали и леди Кармайкл с дочерью, виконт Дрюммор вынужден был посетить благородное семейство, чтобы успокоить несчастных, запуганных женщин. Создается впечатление, что герцог де Морвиль хватается за любой шанс, чтобы избежать дуэли, но в то же время не хочет признать, что нанёс глубокое оскорбление младшей леди Кармайкл и её величеству королеве Гизелле, которая хотела устроить этот брак. Что может заставить человека с не совсем чистым прошлым отказаться от брака с благородной, красивой, достойной девушкой? Возможно, всё дело в порочных страстях, которыми охвачен господин маршал? И если это так, то как может человек с подобными моральными качествами стоять на страже нашей страны?».
Я едва сдержалась, чтобы не разорвать эту гадкую газетёнку в клочки. К продавцу подходили люди, покупали газету, тут же читали, обсуждали… Ричарду припомнили всё – и распутницу-мать, то ли колдунью, то ли заключившую договор с дьяволом, совратившую короля и причинившую боль королеве… «Такое откровенное бесстыдство! Не удивительно, что и сын такой же! Жить со служанкой, оскорбить благородную девушку – это немыслимо!». И внезапную смерть короля… «Маршала ведь потом отстранили от должности и отправили в ссылку, но он опять умудрился вернуться». Кто-то даже предположил, что сейчас опасность может угрожать малолетнему королю… «Его защищают две женщины, а против них – маршал со всей армией!». «Но ведь он ослеп?». «Вы в это верите? Наверняка задумал какое-то преступление! Как только церковь терпит его присутствие в городе!».