- Нам надо срочно уйти, Ли, - шепнул он мне на ухо.
- Что-то случилось?
- Расскажу дома, - он быстро оглядел зал. – Сделай вид, что уходишь в дамскую комнату, а сама сверни по боковой лестнице в галерею. Ты её знаешь, мы там всё время с тобой ходили. Я буду возле лестницы.
- Подожди, хотя бы предупрежу Винни, - сказала я, но дядя поймал меня за руку.
- Ни с кем не прощайся! – предостерёг он. – Всё очень серьёзно, Ли. Уходим, и быстро.
Он повернулся и вышел через дверь, ведущую к мужским уборным, а я, чуть помедлив, пошла в сторону дамской комнаты, стараясь не ускорять шаг.
В коридоре, как и велел дядя, я свернула в галерею и бегом спустилась по лестнице. Дядя уже ждал меня – в чужом чёрном плаще, и накинул мне на плечи другой, точно такой же.
- Снимай маску, - он сорвал с меня маску и безжалостно бросил её в угол, - распусти волосы, надень капюшон и постарайся, чтобы платье не было видно из-под плаща.
- Да что произошло?! – перепугалась я, но сделала всё так, как он сказал.
- Расскажу по дороге, - дядя схватил меня за руку и потащил к чёрному ходу, которым обычно пользовались только трубочисты и слуги, топившие камины в королевском дворце.
Я в последний раз услышала, как где-то далеко заиграли контрданс, а потом мы вышли во внутренний двор, и музыка исчезла, растаяла, как колдовство странствующей волшебницы. Во дворе стоял экипаж – крытая карета, грязная и потрепанная, запряжённая такой же грязной и потрёпанной лошадью. Подобный экипаж можно нанять на улице, стоит только показать извозчику два медяка. Дядя подсадил меня, помогая забраться в карету, следом запрыгнул сам, закрыл дверцу и стукнул кулаком в стенку, давая знак, что можно ехать.
Карета заскрипела и тронулась, а я скинула капюшон, вопросительно уставившись на дядю.
Сквозь щели внутрь проникал свет фонарей, и этот неровный желтоватый свет только усиливал тревогу. Дядя притянул меня за шею и зашептал:
- Тебе надо срочно уехать из города. Возьмёшь деньги, драгоценности, документы, перейдёшь на соседнюю улицу, поймаешь экипаж. Езжай к тёте Лавинии. Скажешь, что тебе нужно спрятаться. Пусть говорит, что не видела тебя и не знает, где ты. Если всё закончится хорошо, то я приеду за тобой сам. Если всё будет плохо… - он крепко сжал моё плечо. – Ты умная девочка, Ли. Беги и никогда сюда не возвращайся.
- Почему, дядя? – воскликнула я, но он сразу шикнул на меня.
- Король умер, - сказал он глухо. – Скорее всего, меня обвинят в убийстве.
Обвинят в убийстве короля?!
Это не могло быть правдой. Я не могла в это поверить. Я не могла…
- Но ведь только что его величество был жив! – заговорила я тоже громким шёпотом. – Он танцевал с королевой!
- Острое воспаление в брюшине, - коротко ответил дядя.
- Боже… - только и прошептала я, откидываясь на спинку экипажа.
Воспаление брюшины – самое страшное, что может произойти. От этого нет спасения. Не помогут ни лекарства, ни припарки. Только холодный компресс на живот может отсрочить смерть. Ненадолго. И то если сильно повезёт. На неделю, в лучшем случае. Его величеству не повезло. Но при чём тут дядя?!
- Если это не отравление, то почему могут обвинить тебя? – спросила я, и дядя опять шикнул, чтобы я говорила потише. – Это - несчастный случай, - продолжала я, волнуясь. – При чём тут ты?
- Ни при чём, - ответил дядя. – Но смерть короля – это не смерть простого горожанина. Она никогда не приходит одна. Чаще всего за этой смертью следуют другие.
- Почему? Что ты такое говоришь!
- Просто сделай, как я сказал, - дядя рассеянно погладил меня по голове, думая о чём-то своём.
- Тогда сбежим вместе к тёте Лавинии, - предложила я. – Почему я должна бежать одна?
- Нет, - он покачал головой. – Я должен остаться. Если сбегу сейчас – это будет полным признанием вины, тогда моим врагам ничего не будет стоить обвинить меня. А если останусь, смогу ещё побороться. И если сбегу… Что будет с моей школой? Могут наказать и учеников.
- Тогда и я останусь, - сказала я упрямо. – Мы ни в чём не виноваты, нам ничего не смогут предъявить.
- Не обсуждается, - строго сказал дядя. – Это не бегство, если что. Затаись на время. Может, всё разрешится.
Мы спорили до самого дома и продолжили спорить, пока я переодевалась, за ширмой снимая бальное платье, а дядя собирал в шкатулку драгоценности, ассигнации и монеты.
- Во-первых, это опасно – бегать девице по улицам с таким капиталом, - приводила я доводы против моего одиночного побега.
- У нас тихий район, тебе ничего не грозит, - возразил дядя, швыряя мне через ширму дорожное коричневое платье и тёплую накидку.
- А извозчик? – не сдавалась я. – Говорят, все они работают на бандитов и разбойников, высматривая клиентов побогаче.