– Только дождёмся, когда боевики вновь выйдут на связь, – перебил его Краснов, – немного осталось.
– Конечно. За одно и ты капитан послушаешь, с какими фруктами мы имеем дело…
Не успели офицеры договорить, как вдруг зашумела рация, и раздался голос.
– Это Мусса. Слышишь меня, полковник?
Краснов взял в руки рацию:
– Слышу тебя хорошо. Как себя чувствуют дети?
– Не переживай, Краснов. С детьми всё в порядке.
– Мусса, мы подвезли еду вам и школьникам.
Разреши войти для передачи.
– Спасибо, но мы уже позаботились о питании. Так что, в вашем визите нет необходимости. Ты полковник, лучше послушай наши требования, да повнимательнее.
– Я готов выслушать твои требования.
– Так вот: во-первых, нам нужно три миллиона долларов. Привезите их к школе в течение часа. Деньги должны быть в трёх мешках мелкими купюрами, по миллиону в каждом. Во-вторых, сразу после передачи денег нас должен ждать автобус. А в-третьих, готовьте на аэродроме вертолёт с пилотом. Это всё. Теперь твоё слово.
Полковник Краснов вопросительно смотрел на Миронов. Возникла секундная пауза. Вадим Павлович показал ладонь правой руки с раскрытыми, как веер пальцами. Краснов понял, что означает этот жест.
– Мусса, дай мне пять минут, чтобы передать твои требования своему начальству.
– Хорошо, у тебя ровно пять минут.
В рации вновь раздался шум.
– Что будем делать Вадим?
– Сейчас, сейчас…, – закуривая очередную сигарету, едва слышно, произнёс Миронов.
– Время, – показывая на часы, сказал Виктор Семёнович.
– Я вот что думаю: после передачи денег в автобус они сами не сядут, так как захотят себя обезопасить; поэтому точно, возьмут с собой заложников. Это рискованно.
– Да, кто знает, что у них на уме?
– Разрешите обратиться?
– Конечно, Лёша.
– Я думаю, нужно заставить боевиков выйти из здания. Вы правы, риск, конечно же, есть, но не забывайте, сколько сейчас детей находятся под их прицелом и сколько их будет в автобусе. Кроме этого, пока боевики в школе велика опасность взрыва. Поэтому считаю целесообразным выполнить их требования. Тем самым мы освободим большую часть заложников и займёмся разминированием здания.
– Целесообразно? Для кого? Для тех, кто будет с этими головорезами в автобусе? – гневно произнёс Миронов, – Нет, ты Лёша не обижайся, я не на тебя кричу. Просто пойми, когда бандиты будут в автобусе, практически невозможным станет их нейтрализация. Пока же они в здании, мы можем убрать как минимум шестерых, не ставя под угрозу жизни заложников. Нельзя выпускать их, никак нельзя.
– Вадик, решай что-нибудь. Время, время…
– Скажи им, что через час деньги будут. Как только подвезут, с ними свяжемся. А тебе Лёша и твоим ребятам предстоит непростая работёнка…
Во время передачи денег бойцы спецназа начали штурм. Большинство террористов были нейтрализованы. Капитан Соколов со своим отрядом находился уже у дверей актового зала, как вдруг в зале раздались выстрелы…
Распахнутые двери, запах пороха, царивший в воздухе, растяжки, расставленный по коридору – такую картину увидели Краснов и Миронов, когда вошли в школьное здание. Заложников уже усаживали в автобусы, стоявшие возле школы; там учеников и учителей осматривали медики. Среди освобождённых Миронов не видел свою дочь, поэтому поднимался на второй этаж так быстро, перескакивая со ступеньки на ступеньку, что Краснов, даже при всей своей видимой прыти, явно не поспевал за ним.
– Где остальные дети? Всех вывели? – еле слышно срывалось с уст полковника.
– Где Вика? – уже с надрывом произнёс он.
– Не знаю, Вадим, не знаю… Скорее всего, ещё не всех вывели.
Когда подошли к залу, где в течение нескольких часов боевики удерживали заложников; Миронов сразу же увидел сидящего возле дверей Соколова. Капитан сидел на полу, обхватив руками колени.
– Лёша, что случилось? Лёша,…
Алексей поднял глаза, пристально посмотрев на мужчин, возвышавшихся над ним.
– Не успели, чуть-чуть не успели.
– Да ты толком
объясни, что случилось?
– Смерть…
После услышанных слов, сердце у Миронова оборвалось.
– Вика, – закричал он, вбежав в распахнутую дверь.
На сцене зала лежало окровавленное тело Артема, возле него, на коленях, сидела девочка, а рядом, держась за кровоточащую рану плеча, стоял Роман. Вика плакала и тихо что-то причитала, повторяя одни и те же слова, словно молитву:
– Тёма, Тема вставай… Ну что же ты?
– Вика, как ты? – подбежав к дочери и обняв её, спросил Миронов.
– Папа, папа, почему он не встает?
Вадим Павлович пристально посмотрел на тело мальчика, лежавшие возле ног его дочери.
– Краснов, где врач? – гневно закричал Миронов.
– Сейчас.
Миронов склонился над Артемом. Тот лежал лицом в пол, а на спине сквозь одежду проступали багровые пятна крови. Мужчина перевернул тело мальчика лицом к себе; и тут, паренек застонал. В это же время в зал вошли медики.
– Он жив. Скорее, скорее…
Глава VIII
Второе лето минуло с тех пор, как произошла трагедия, встрепенувшая небольшой провинциальный городок. Много воды утекло с тех пор. Вчерашние девчонки и мальчишки, ставшие невольными участниками этой драмы, уже повзрослели, но воспоминания минувших лет, ни на миг не оставляли их. Миронова Виктория поступила учиться в Москве в один из престижных столичных ВУЗов на факультет иностранных языков. Рома Яковлев служил в спорт роте под Москвой. Уже год как молодые люди встречались, подумывая о свадьбе. Ромина рана, полученная в тот роковой день, давно зажила. Но до сих пор кровоточили раны в сердцах ребят в память об Артёме.
У Артёма был задет позвоночник. Он несколько дней провел в коме, а когда пришел в себя; врачи рекомендовали перевезти мальчика в столицу, где есть более квалифицированные врачи и оборудование. Родители так и сделали, продав квартиру и порвав с этим городом, который принес им так много боли и страдания. С этих пор о семье Игнатовых и их сыне ничего не было известно. Вика с Ромой не раз просили Вадима Павловича узнать, что с их другом и где он. Но полковник Миронов только разводил руками, говоря, что это не в его компетенции. Шло время. И вот, однажды, Вадим Павлович пришел домой, предварительно попросив Романа в этот день проводить Вику со школы, и протянул ребятам листок бумаги. Вика рухнула на диван, как подкошенная. Мимика ее лица не выражала никаких эмоций, оно было каменное. Рома прочитал вслух: “По Вашему запросу можем сообщить следующую информацию: Игнатов А.В. (год рождения) скончался во время проведения операции (дата смерти)”.
– Этого не может быть, – не поднимая глаз, сказала Вика.
– Как же так? – опустившись рядом с Викой, спросил Рома.
– Эх, мальчики, мальчики…
– Отец, они ведь герои?
– Да, герои.
Ромка заплакал, уткнувшись лицом в подушку. Вика положила руку ему на плечо:
– Не плачь. Герои не плачут. Герои не умирают…
Слезы покатились градом по ее щекам. В тот вечер, Вадим Павлович долго не мог успокоить детей. Но иначе он поступить не мог, не мог промолчать. Ведь о настоящих героях надо говорить.
Тонкий лёд.