– Послушай, – сказала Бонни, касаясь пальцами моей руки, – всем известно, что Джонатан ничего не имеет против покупок, и все равно: если понадобится спрятать пакеты до твоего отъезда, можешь смело приносить их к нам!
Все трое зашумели, смеясь и обмениваясь понимающими кивками.
– Я прячу дисконтную карту «Бендел» в сумке с вещичками для малыша, – счастливым голосом поведала Дайана. – Стив туда в жизни не заглянет!
– А я-а-а-а! Вместо своей карты «Блуми» выбросила донорскую карточку Шермана! Он до сих пор не в курсе.
– Нам-то ты можешь доверить тайну, – сказала Дайана, вьггирая глаза. – Мы подруги. Сколько в целом ты потратила?
– Нет, честное слово, – повторила я. – Из магазинных вещей мне мало что подходит. Когда у тебя такие, хм, формы, проблематично подобрать одежду по вкусу… – Я жестом указала на свой пышный бюст и полные бедра. – В моем случае лучше шить самой. Или перешивать из старых вещей.
Я заметила, что на лицах Джонатановых подруг застыло странное выражение.
– Из бабушкиных, –поспешила прибавить я, чтобы они не подумали, будто я выряжаюсь в слаксы и кардиганы «М&S». – Какое-то время она работала в доме моды. По-моему, хм, Ланвин. Во всяком случае, ей все известно о вытачках и припусках на швы.
– Винтаж! – выдохнула Дайана, с благоговением проводя пальцами по рукаву моего кашемирового кардигана. Я удерживалась, чтобы не отдернуть руку, но чувства испытывала весьма странные. Ощущение было такое, будто я осёл в детском зоопарке. – Ничего себе! И почему я сразу не догадалась, что это не новая вещь? Ты сама сшила эту кофточку?
– М-да, – ответила я. – Нас научили. В школе.
Бонни, только что заказавшая еще спиртного
и почти галлон минеральной воды, едва не раскрыла рот от изумления.
– В школе?
– Понимаю! – воскликнула я, смеясь над собой. – Звучит несовременно. В то время как другие постигали основы бизнеса, я усваивала, как принять герцогиню на вечере с танцами, пением и чтением стихов. Однако…
– Прости? – перебила меня Дайана. – Герцогиню? С танцами?
– Шотландскими народными, – пояснила я. – Им нас тоже обучали, в спортзале, когда шел дождь и не было возможности играть в хоккей. Мы наряжались в национальные костюмы и туфли, танцевали «Веселых Гордонов», «Обдери иву».
Весело, правда? На самом же деле нам было отнюдь не до веселья. Особенно с такими напарниками. Кое-кто из них вел себя так, будто никогда в жизни не видывал девочек.
Вообще-то, если задуматься, им правда недоставало общения с девочками. Когда мальчиков не хватало, кавалерами приходилось быть самым высоким из нас. Никому как будто и в голову не приходило, что мы и без того стесняемся своего роста. Я и теперь, к великому неудовольствию Джонатана, могла вдруг по привычке начать вести, а в конце танца поклониться. Об этом я, естественно, умолчала, чтобы у американок не создалось впечатление, будто я совсем чокнутая.
Бонни зачарованно качала головой.
– Ну и дела! Ну и… дела! А я понятия не имела! Кто-нибудь из твоих одноклассниц принадлежал к королевской семье?
Все трое уставились на меня, затаив дыхание. А я и представить не могла, какого ответа они ждут. Впрочем, разговор шел не о международной рекламе и не о продаже квартир, а о том, в чем я ориентировалась гораздо лучше своих собеседниц.
– По-моему, нет. Или… хм… – Я замолчала. Надо скорее сменить тему, мелькнуло в мыслях. – Болтали, что одна девочка родственница лорда Фредди Виндзора, но я в этом сомневаюсь.
– А с принцем Уильямом ты никогда не встречалась? – проворковала Дайана.
– Нет! – тотчас выпалила я. – Нет, ни разу.
При упоминании о принце Уильяме идеально ухоженные дамы-профессионалки вдруг захихикали, словно школьницы, и стали выдавливать из себя сквозь смех обрывки шуток про принца Гарри, королевские привилегии, изысканные манеры и слишком красивые для англичанина зубы.
– Но он полысеет, – поспешила вставить я, пока речь не зашла о том, сколько человек поместится в Вестминстерском аббатстве в день торжественной церемонии. – Взгляните на его отца и…