–Спасибо, – отозвалась я, прикидывая, что потрачу сэкономленные деньги на ушные затычки, если придется ехать домой, либо на очень дешевый гостиничный номер.
Посмотреть фильм на DVD я все же Нельсону позволила, а он массировал мне ступни, пока я не уснула.
Глава 4
В понедельник утром, приехав в офис, я с радостью обнаружила на автоответчике четыре сообщения. На выходных моим клиентам, бывало, приходилось несладко. Общение с родственниками, знаю по личному опыту, влечет за собой массу неприятностей.
Сварив кофе, я села за большой стол, для удобства скинула туфли на каблуках и позволила себе продолжительно взглянуть на фотографию в рамке, что стояла возле телефона, где ее ничто не загораживало. На душе потеплело. Это мой любимый снимок: мы с Джонатаном на балу в «Дорчестере», Джонатан в смокинге. Дело было в прошлом ноябре, когда я все еще играла роль его подружки, а он платил мне за услуги и притворялся, что так ему просто удобно. Наверное, именно в этот вечер я по-настоящему в него влюбилась. До тех пор мне и в голову не могло прийти, что столь чопорный человек танцует, точно Джин Келли, и что в его объятиях я сама заскольжу по танцполу, подобно Сид Чарисс.
Даже теперь при одном воспоминании о том, как, кружа со мной в танце, Джонатан погладил меня по спине пальцами, я сгораю от желания покрепче к нему прижаться… Кожу приятно защипало.
Оглядываясь порой назад, когда перед глазами встают образы неудачников-лоботрясов со Слоун-сквер – мои прежние пассии, – я задумываюсь, не испытывала ли меня судьба, чтоб под конец наградить встречей с Джонатаном Райли. Затяжная полоса неудач, ошибка за ошибкой, и вдруг он, первоклассный агент по недвижимости.
Джонатан настолько не похож на всех моих бывших, что поначалу, когда мы только начали по-настоящему встречаться, я старалась возможно больше фотографироваться с ним, дабы поверить: это не сон. В свои тридцать девять он работал не то управляющим, не то исполнительным координатором преобразований – в общем, что-то в этом роде – крупного международного агентства «Керл и Поуп», в состав которого теперь входило «Дин и Дэниелсе», и был великолепен, как актеры из старых добрых фильмов. Габи возражала, поскольку у Джонатана рыжие волосы («кузен Бэзила Браша»), но меня он будто околдовал – словами и не передашь.
Я всегда питала слабость к мужчинам в добротных костюмах, а в Джонатане было еще озорство, умело скрываемое под строгой наружностью, и всякий раз, когда оно на миг проглядывало, у меня все переворачивалось внутри. Внешность Джонатана, впрочем, тоже очаровывала: скулы как у типичного американца, серые глаза, идеальные белые зубы. Но окончательно свели меня с ума, по сути, мелочи: когда я входила, Джонатан вставал; ему было небезразлично, какая на мне одежда; к тому же, он умел с самым невинным видом нашептывать на ухо вещи, от которых вспыхивали щеки. И потом, ему в жизни не приходилось подсказывать, какие носки подойдут к такому-то наряду.
Я действительно боялась испортить столь сказочные отношения, потому и не хотела переезжать в роскошный дом друга. Я до сих пор не была уверена, что Джонатан знает, с кем встречается. Может, он думал, что, перестав платить за Милочкино великолепие, получил меня истинную, а я, дабы быть для него более ухоженной и подтянутой версией Мелиссы, по сей день прилагала почти столько же усилий, как когда блистала перед ним в роли Милочки. Надеюсь, я понятно объясняю.
Временами я с волнением размышляла, надолго ли меня хватит.
Зазвонил телефон. Мгновенно перестроившись на рабочий лад, я подняла тяжелую бакелитовую трубку и бодро произнесла приветственную фразу.
Последовало непродолжительное молчание. – Ммм, – раздался голос Джонатана. – Нельзя ли повторить?
У меня в животе будто запорхали бабочки. Мой бойфренд говорил с волнующим кровь аме риканским акцентом, как сексапильные и чертовски дорогие адвокаты в судебных драмах. Слава богу, ему мой английский выговор тоже кружил голову, потому-то мы вечера напролет могли болтать о сущих безделицах, что неизменно заканчивалось страстными объятиями.
– Может, сказать чуть иначе, например: «Доброе утро! Милочка к вашим услугам»? – предложила я с легкой хрипотцой.
Джонатан пробормотал нечто неразборчивое, потом прибавил более серьезно:
– Давай отложим это на потом. Сейчас ответь, свободна ли ты во время ланча?
– Совершенно! – отчеканила я. – Когда и где встречаемся?
– В час, в «Бойсдейле» на Экклстоун-стрит.
О! Шотландский бифштекс!
– Чудесное место, – ответила я. – Жду ланча с нетерпением!