Кстати, надо бы как-нибудь обучить табиров счёту и грамоте. Общаться с ними стало б куда проще, а то поди пойми, что значит "он родился в год лютой зимы". Почём мне знать, когда это было? Спасибо, Тоша подсказала, что юному нахалу должно было быть лет шестнадцать-семнадцать.
– И уже воин? – удивилась я.
– Но он же сын амалата, – расширив глаза, пояснила женщина с таким видом, будто это было само собой разумеющейся истиной.
Похоже, умом обычаи кочевников не понять, в Степи нужно родиться.
И не совсем ясно, каким местом думал амалат рода Ялларйем, посылая своего малолетнего отпрыска на переговоры. Или настолько был уверен, что ему не посмеют отказать?
Как бы то ни было старик… Хотя, какой он, на фиг, старик? Пусть и двое взрослых детей, но главе рода Ойлон не перевалило и за полтинник.
В общем, мужик пацана послал.
Между прочим, одно то, что к нему прислали малолетку, уже само по себе было оскорблением, раз Адшурпалай считался амалатом независимого клана. Это нихтары обязаны безропотно сносить унижение от хозяина.
Шойлихмин замахнулся нагайкой и тут же получил по сопатке. Добром кончится это уже не могло, но, видимо, глава рода Ойлон продолжал считать по-другому. Поэтому, будучи уверен в своей правоте, спокойно отправился в шатёр Деширмача, куда тот его вызвал "на ковёр". На что надеялся Адшурпалай набив морду племяннику главаря марамала? На какую справедливость? Для меня осталось загадкой.
Наверное, так же посчитали и Ороллмихон с Барджикеем… Те табиры, которых я встретила у подножия горы по пути в замок: опытного воина и юношу… Хотя, какой это юноша! Ора была младшим ребёнком в семье и девицей на выданье – лет пятнадцати-шестнадцати. Как раз столько было Тоше, когда та попала в передрягу. Может по тому они так быстро и нашли общий язык.
Но всё это было после. А пока мы сидели у меня в замке, сложив ноги по-турецки… на пол в зале на третьем этаже бросили покрывала и какие-то тряпки, подушки – пусть возможные союзники расслабятся, почувствовав себя в родной стихии. Не думаю, что они привыкли сидеть на стульях за столом. А так: ароматный горячий клеа, сладости… Правда, гостям было не до них.
Парень… тогда я думала, что это юноша… почти такого же роста, как его спутник, но гораздо тоньше и уже в плечах. И вообще, в фигуре Ороллмихон не было ничего женственного. А большой кровоподтёк на разбитой правой скуле, плавно перетекавший из красного в сиреневый, не прибавлял очарования. Наоборот, девушка в запале часто кривила губы, но стоило ей, забывшись, напрячь лицо, как она тут же шипела от боли. А как сверкали её большие глаза?! Что, впрочем, не мешало Оре излагать ход событий достаточно последовательно и толково. А я слушала перевод Тоши и согласно кивала головой.
Стоило Адшурпалаю покинуть становище, как девушка обратилась за советом к Барджикею. Ведь отец перед уходом никаких распоряжений не отдал. К счастью, пары фраз "заговорщикам" оказалось достаточно, чтобы согласиться, что надо немедля трубить тревогу… Выражаясь образно… Потому что проделали они всё… оповестили воинов, приказав тем седлать тачпанов и готовиться к бою, а их жёнам и детям сворачиваться и собирать барахло… без излишней спешки и суеты.
Приготовления к тому, чтобы экстренно сняться со стоянки шли полным ходом. Вот только по мановению волшебной палочки этого не добиться…
Ора стояла у шатра, держа подмышкой шлем отца и напряжённо вглядываясь в центр лагеря, куда отправился его владелец. На душе у неё кошки скребли. И не зря…
Громкий топот скакунов и дикий вой со всех сторон, возвестили о начале вражеской атаки. Если бы ойлонцы не подготовились, их бы смяли в один момент. А так, чуть ли не половина воинов рода с первых минут схватки уже была в седле, хотя сама Ора ещё находилась в ступоре. Одно дело предполагать и о чём-то догадываться, другое дело – столкнуться с чужим вероломством, в которое просто не хочется верить. Тем более жизнь отца… раз на них напали, значит, скорее всего, его уже нет в живых.
Но в замешательстве девушка пребывала недолго. Мозги ещё не успели переварить страшную новость, как Ора очутилась в седле. Ноги привычно стиснули бока верного скакуна, а руки успели нахлобучить на голову отцовскую железяку поверх своей кожаной шапки. Саблю и щит в руки, и вот уже девчонка несётся вместе со всеми в сторону моего замка, куда их повёл на прорыв Барджикей.
Жёны, дети, скот, имущество, всё было брошено. Наглядный пример того, как табиры воюют между собой. Всё можно вернуть или с боя, который будет удачнее, или выкупить. Вот если сам воин попадёт в плен или будет убит, его близким рассчитывать уже будет не на что.
Не знаю, что думал в те мгновения Бардж, но он исхитрился принять единственно правильное решение. Теперь моя очередь была ломать голову над тем, насмешка ли это или подарок судьбы. А, впрочем, почему именно я, у меня ж тут военных экспертов пруд пруди. Оглянулась. Вот же они!
– Что скажете, нирт Илькарон?
– Вы о чём, нирта Олиенн?
Действительно, о чём это я? Надо чётче формулировать вопросы.
– У кого-нибудь есть сомнения, что бой был настоящим?
Все удивлённо уставились на меня.
– Тоша, молчи! – оборвала я женщину, которая принялась было переводить, – Потом им всё расскажешь.
Окружающие ещё несколько раз хлопнули глазами.
– Я не понял, – честно признался Хорх.
– Вы, нирта, считаете, что всё это обман?! А как же убитые и раненые?! – едва не задохнувшись от праведного гнева, воскликнула Тоша. Её муж осуждающе покачал головой.
Да-а, наверное это паранойя, но как-то не очень верится, что вчерашние враги могут вот так запросто, в один миг перейти на твою сторону. Вон в Северную войну под Нарвой наши устроили представление: переодели несколько полков в шведские мундиры и развернули потешную баталию. Не помню, сколько часов палили так друг в дружку, пока шведы на помощь "своим" из крепости не вылезли. Тут им и каюк. И уменьшился гарнизон сразу на пару полков. У Алексея Толстого в романе "Пётр Первый" этот эпизод подробно описан.
Вот только в нашем случае бой был вполне реальный. Пожалуй, ни один Чингисхан или Аттила до такого не додумался бы. Ладно, будем считать, что с этим разобрались.
– Тогда слушайте. Наши силы возросли. Влэх, новых союзников надо пересчитать. Узнать, сколько раненых и тех, кто сможет участвовать в бою. И ещё, их ведь надо чем-то кормить? Или как? – я вспомнила горящие костры, у которых табиры разделывали убитых тачпанов.
– С мясом у них нет проблем, мы дали соли и немного хлеба, – откликнулся Хорх.
– Тем лучше. Ты, Тоша, и ты, Ор, поскачете в крепость. Расскажешь брату, как было дело. Пусть он со своими воинами спешит сюда, выручать вашего отца. Возможно, он ещё жив.
Хотя всё это маловероятно, но надежда – это великая сила, она творит чудеса. Глаза паренька загорелись – отлично.
– Она так и поступит, – поддержала меня Тоша.
Э-э-э, а она – это кто? Наверное, у меня на лице отразилось лёгкое ох… э-э-э… недоумение, поэтому моя переводчица, широко распахнув глаза, сочла своим долгом пояснить.
– Ороллмихон – дочь Адшурпалая, младшая сестра Хальмаркара.
А-а-а. ну тогда другое дело.
– Просто она выглядит так сурово и решительно, что я всё время забываю, что это очаровательная милая девушка, – ляпнула я первое, что пришло в голову.
– Хы, – осклабился Барджикей. А девчонка смутилась, потупив глазки, и зарделась, как маков цвет. Так, даже с синяком в пол-лица, она казалась довольно милой.
– Я свою жену одну не отпущу! – возмутился Влэх, – Да и не объяснить ей военную обстановку и расклад сил.
– Ты на тачпане ездить умеешь?
– Тоша учила, – невольно улыбнулся воин, видимо вспомнив какой-то из эпизодов этой самой учёбы.
– Отлично, тогда ты старший! И вот ещё что, нам с гарнизоном нужно договориться об условных сигналах, чтобы мы ударили одновременно.