Потом Сона спросила о ночном побоище в моей комнате. Я, как по писанному, поведала версию, уже рассказанную сержанту. Уж если тот не нашёл в ней изъяна, то рыжая и подавно не отыщет. Но не тут-то было, вопросы посыпались на меня, как из рога изобилия. Я вяло отбрёхивалась. Может оно и к лучшему, что Сона устроила мне такой перекрёстный допрос. Как бы я плохо себя в тот миг не чувствовала, вроде нигде не прокололась.
— Ух ты, и вы застрелили давга?! — мгновенно распрямившись в полный рост, вытаращила глаза девчонка, разом позабыв о поле, о тряпке и обо всём на свете, когда речь зашла о схватке на верхушке башни.
Я кивнула, и рассказала, как было дело, благо скрывать тут было нечего. Сона охала, ахала и качала головой, продолжая засыпать меня вопросами.
— Вы, нэда, смелая, не то, что я, двух бандитов убили.
— А второго когда? — не поняла я.
— Да утром, во дворе.
Это про того, которого я заколола?
— Не надо было его трогать, сам быстрее бы помер, — угрюмо буркнула я.
Как не странно, но этот разговор помог. Апатия понемногу рассеялась, я начала оживать. Мысли, как застоявшиеся лошади, понеслись вскачь.
Так, хватит хандрить, пора браться за дело. Следующие несколько часов слились для меня в один миг. Мы с Соной оббегали половину крепости. Раздобыли походные мешки, зашли на кухню, перекусив на скорую руку, захватили еды в дорогу, наведались в лазарет к моему брату. Ему стало намного лучше, но ходил он еле-еле, цепляясь за всё, что можно, чтобы не упасть. По-хорошему, ему ещё бы денька два, чтобы более-менее прийти в себя. Только вот были ли они у нас?
Да, ну ещё много всего по мелочи. Имущество Фиды, которое вместе с комнатой перешло в собственность нашей новой домоправительницы Неллы, которая заодно была и ближайшей родственницей моей погибшей наставницы. Выходит, оборона нашего форпоста это большой семейный подряд. Не удивлюсь, если среди его обитателей окажется ещё немало родственников моего отца.
Кстати об отце, с его вещами тоже надо было что-то делать, но дверь комнаты была закрыта. Пришлось искать Хабда. После недолгих препирательств комнату открыли. Там было четыре книги и какие-то записи. У сержанта с грамотностью было плохо, а я просто не знала, какие документы важны, а какие — не очень. Пришлось звать отца Фергюса. Пока Сона за ним бегала, я пролистала книжки. С тремя всё было понятно: устав гарнизонной службы, правила обороны крепостей и лежащий на столе журнал боевых действий, который вёл отец, делая записи время от времени.
Последняя гласила: «Нападение давгов на Северный форпост. Выезжаю на место.» Насколько помнила Ола, эта маленькая крепость, такая же, как наша, находилась на мысу Вэлл. Интересно, как он там?
— Отец Фергюс, — поспешила окликнуть я священника, пока тот окончательно не зарылся с головой в бумаги, — а что это за книга?
Я повертела в руках необычный экземпляр книжной продукции. Уж очень добротно, можно сказать с душой, он был сделан. Обтянутая кожей обложка. Что-то вроде золотистой замши. Такого же цвета тиснение непонятного рисунка — то ли эмблема, то ли герб. Неужели золото! Внутри плотная бумага очень высокого качества.
И в моём бывшем мире сгодилась бы, что уж говорить про местные мерки.
Бумага успела пожелтеть от времени. Раньше, наверное, была белоснежной. Непонятные руны чёткие и ровные лежали стройными рядами. Неужели печать? Да вроде нет, не похоже. Я посмотрела на книжку сбоку, повертела так и сяк. Не-е-е, сразу не определить.
Я ж не букинист какой.
Слава богу, под руку попался отец Фергюс. Вот кто наверняка знает ответ.
Священник забрал у меня книгу, полистал, хмыкнул.
— Ну что могу сказать? Это — эллиенские баллады, на их родном языке. Очень редкая и баснословно дорогая вещь.
Странно, а как они могли оказаться у папы? Или это мамино?
А эллиены? В памяти Олы хранилось немного. Несколько красивых сказок о лесном народе. Мудрых, красивых, гордых, хранящих секрет вечной молодости. Этаких местных эльфов, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Где они живут? А-а-а, в Вечнозелёном лесу. Далековато отсюда… Постойте-ка! А моя мама, она же Светлорождённая лаэрина этого самого леса. Э-э-э…
— Отец Фергюс, отец Фергюс, можно ещё вопрос?
— Да-а, — священник, пару раз моргнув, уставился на меня.
— А эллиены? Они как, живут во владениях моего деда?
— Эх, нэдина, это очень долгая история. Боюсь, что это сейчас не ко времени, — он указал на груду неразобранных бумаг и маленькую кучку, которую уже успел просмотреть, — Вы разве не слышали о Эллиенийском королевстве?
Разумеется, но я думала, что это только сказка. О чём я неприменула сообщить отцу Фергюсу. Тот в ответ лишь усмехнулся.
— Так сказки — они и есть обросшие вымыслом легенды, а те — сплошь покрытые, как мхом, толстым слоем небылиц руины правдивых историй. Время точит камень, что уж тут говорить о людской памяти.
Патер немного помолчал, я тоже сидела задумавшись.
— А на ваш вопрос отвечу так… — последовала многозначительная пауза, — Вы не похожи на эльфийку.
Что! Как! Он что — мысли читает?!
Во-первых, он сказал — «эллиену», а…
Да знаю я!
…а во-вторых, нефига своё левое ухо пальцами теребить. Оно у тебя нормальное, округлое, не треугольное и не квадратное. Так что, успокойся.
Ну спасибо! Обнадёжили! Оба!
Что-то с этими эльфами мы совсем расслабились.
А-а, ну да, продолжим рассказ.
Отвлекшись от дум, я помогла святому отцу: читала заглавия, безбожно путаясь в военных терминах. А он уж сам выносил вердикт: либо прятать, как особо ценное, либо в мешок и в угол (пусть потом отец сам разбирается), либо порвать и в печку (таких были считанные единицы). Потом книжки и важные бумаги зашили в бурдюк и спрятали в потайном отделении продуктового склада, вместе со специями, приправами и солью. Насколько помню, последняя хорошо впитывает влагу. Это нам на руку.
Закончив с бумагами, я поднялась наверх. Я не говорила? Комната отца была этажом ниже — на четвёртом. Хотя по-местному — на третьем. Первый, как у нас в Европе (в смысле на Земле), считался нулевым. На нём, как уже было сказано, располагались кухня и прачечная. Казарма, приспособленная теперь под лазарет, была с внешней стороны. Обо всём здании рассказывать не буду — слишком долго и неинтересно. Скажу лишь, что на моём этаже находилась ещё и комната Фиды. Её бывшая комната. Оттуда то мне и послышался подозрительный приглушённый стон.
Это ещё что? Я тихонько подкралась к двери и заглянула в расщеп косяка, оставшийся от выбитого запора. О-о-о, понятно. Новая хозяйка апартаментов Нелла совместно с сержантом Хабдом решила опробовать доставшуюся в наследство кровать. Не удивительно, что гаар сбежал от бумаг, как чёрт от ладана. Теперешнее его занятие, было куда как интереснее.
Дело молодое.
Так этим двоим не пятнадцать лет и, даже, не двадцать.
Это дело всегда молодое, старикам уже ни к чему. Верный признак прихода старости… Но тебе ещё рано об этом знать. Ха-ха-ха.
Офо-фо-фо. Тоже мне — специалист.
Тихо обругав предательски скрипнувшую половицу, я поспешно ретировалась. Надеюсь, наши влюблённые были слишком заняты, чтобы это услышать.
Я вернулась к себе. Надо и собственное барахло разобрать. Кое-какие продукты в заплечном мешке уже были, небольшая фляжка с каким-то компотом или соком. Ложка, миска, стакан (кружек здесь я что-то не приметила), на мой взгляд, все оловянные. Что ещё? Кубышка с солью, вместо спичек — огниво. Забыла, полотенце. К нему я добавила ещё одно, вроде расписного рушника. Только в этот раз узор был зелёный.
Нижняя рубашка — в рюкзак её. Шкатулка… Заманчиво было взять с собой. Не-е-е, эту тяжесть мне не утащить. Внутри всякая мелочь: пуговицы, застёжки, серебряная брошь в виде листа, блестящий гребень из кости какого-то животного. Ещё две заколки, я их сунула в волосы, от чего мой хвост оказалась утыканным ими, как ёжик. Остальную бижутерию сгребла в узелок и тоже отправила в мешок. Новое платье для бала? Нельзя его бросать. При мысли об этом сердце Олы просто кровью обливалось. Я не стала её расстраивать. Аккуратно уложенная, парадная обнова заняла своё законное место поближе к спине.