— Не велено никого пускать, — вперил в меня угрюмый взгляд один из гвардейцев.
Ну вот — снова здорово.
— Позовите офицера.
— Я уже здесь, — послышалось из-за спины, — Это опять вы, нэда Олиенн?
О, туэр Шобэр тут, как тут. Прямо какое-то дежа вю.
— Мне хотелось бы поговорить с лаэром Восточного хребта.
— А после это сделать нельзя?
— Потом может быть поздно.
— Хм-м, идёмте, — усмехнулся офицер.
— И чему тут радоваться? — с этими мыслями я проследовала на балкон.
Здесь было два ряда кресел. Дальше располагалась королевская ложа. Элгар Альронд сидел прямо над нами. Туэр, который следовал впереди, стал подниматься по лестнице. Мы за ним.
— Вы куда? — преградил нам дорогу субъект, не скажу, что хилого, но, так скажем, не шибко могучего телосложения. Был он светловолос, голубоглаз и весьма красив, если бы не хороший такой компостер под левым глазом. Опухоль и синева уже спали, а чёрно-жёлтая отметина осталась. Судя по тому, как этот герой наскочил на нашего провожатого, решительности ему было не занимать. Только, похоже, она ему не всегда помогала.
А чего это он вдруг так переменился в лице и дернулся в сторону, схватившись за рукоять меча? Я обернулась. Это надо мной нависла Гэва, ну оч-чень недружелюбно сверля взглядом красавчика. О-о, даже Шобэр рот приоткрыл. Ладно, недосуг мне в эти разборки вникать. Я мышкой скользнула к лаэру.
У-у, такое впечатление, что дядька постарел лет на двадцать. Весь как-то потемнел и осунулся. Мы поздоровались.
— Добрый день, элгар Альронд.
— Не очень то он и добрый, нэда Олиенн, — его слова прозвучали, как укор. Я потупилась. Действительно, ляпнула не подумавши.
— Но я рад вас видеть. У вас ко мне какое-то дело?
Я покосилась на дворянина, сидевшего слева от лаэра и смотревшего на площадь с таким видом, будто происходящее рядом его не касалось. Но уж больно демонстративно он это делал.
— Вы под арестом?
— Нет, нэда, скорее — в опале. Всё-таки не уберёг… — он оборвал себя на полуслове и тяжело вздохнул.
Истерический рёв трубы, мерные удары по барабану возвестили о значимости момента. Полный апофегей — смесь апофеоза с апогеем.
— Как он красив, — восторженно прошептала рядом Гэва.
Девушка была права. В снежно-белой рубашке с расстёгнутым воротом, как будто он явился не из тюремной камеры, а с дружеской пирушки, в тёмно-зелёных штанах и тёмно-коричневых ботфортах, Клэр был действительно хорош. Я смотрела на него, как будто видела первый раз, стремясь запечатлеть каждый штрих, каждую чёрточку, каждое мгновение. Его лицо было хищным и благородным одновременно. И вёл он себя в последние минуты, как подобает дворянину. Спокойно, с достоинством взошёл на эшафот и развернулся, чтобы услышать королевскую волю.
Вновь прозвучали звуки труб и барабанная дробь.
— Ох, ох, — вздыхала Гэва, нетерпеливо ёрзая на сиденье.
— Да что с тобой? — не выдержала я.
— Ах, нэда, у нас в горах есть такой обычай, девушка может спасти жизнь приговорённого к смерти, — громким шёпотом, глотая звуки, зачастила служанка, — если согласиться выйти за него замуж и отправиться в ссылку. Только мне не по чину, вот если бы…
Но до того, что она там подумала, мне уже не было никакого дела, потому что мои руки сами выхватили из раскрытой ладони девушки свадебный поясок, на секунду захлестнули его вокруг талии, завязав бантиком, а потом, сорвав и сжав в тугой комок, с невиданной для маленькой девочки силой швырнули его в приговорённого. Краем глаза уловив, что в него что-то летит, Клэрион выставил руку, и в следующий миг на ней повисла успевшая распрямиться в воздухе золотая свадебная лента.
Э-э! Стой! Куда! Ты что, дура, делаешь?! Совсем спятила! Запоздало дёрнулся я, когда пояс золотой молнией сверкнул в воздухе. Теперь можно было орать и беситься сколько угодно, прошлого уже не воротишь.
А что такое? Удивлённо послышалось в ответ.
Охренела! Я НЕ ХОЧУ ЗАМУЖ!!!
Не ори на девочку! Она ни в чём не виновата. Разве ты не желал спасти жизнь туэру.
Хотел, но не ТАКОЙ ЦЕНОЙ!
Девочке всё равно пришлось бы рано или поздно стать чьей-то женой.
Но не в десять же лет?! Но ладно она, но ТЫ то о чём думала?!
Но я же… Я ведь тоже никогда не была замужем.
ЧТО!!! Я аж задохнулся от крика. Ну она то дура малолетняя, но ты… Э-э-э… А вообще, сколько тебе лет? Кем ты себя ощущаешь? Девочкой, девушкой, женщиной? Спохватился я.
Ну-у, я ещё слишком молода… И вообще, женщинам таких вопросов не задают.
Ах вы, шалавы сопливые, дуры малолетние, Лолиты хреновы! Первому попавшемуся мужику на шею!
И вовсе Клэр не первый попавшийся. Обиделась я. Он за нас кровь проливал. За тебя, между прочим, тоже. И нечего обзываться. Мы не сожительствовать собираемся, а честно выходим замуж.
Тут я вообще потерял дар речи. Ну ни хрена себе! Меня аж перекосило. Ну я им…
Э-э-э, держи себя в руках. На нас же все смотрят.
Возврат в реальность. Я стою, намертво вцепившись в спинку кресла нижнего ряда, а все взоры устремлены на меня. Даже король развернулся. А за его спиной дворяне повскакивали с мест.
Надеюсь, следы моей внутренней борьбы никак не отразились на лице, ведь весь ожесточённый спор длился лишь одно мгновение. Вот только костяшки пальцев побелели.
— Вы это сделали, нэда, — слышится справа за спиной удивлённо-восторженный вздох Гэвы.
— Да-а, — доносится слева голос лаэра Восточного хребта, — а я уж думал, что вы меня больше ничем удивить не сможете.
Оборачиваюсь к нему.
— Элгар Альронд, возраст невесты имеет значение?
— Хм-м, думаю, королевскому совету будет над чем поразмыслить в ближайшее время.
Дальше всё помню очень смутно. Ноги окончательно отказали, и я плюхнулась в кресло. Гэва меня о чём-то спрашивала, потом со мной беседовал лаэр. Не помню, что им говорила, на какие вопросы отвечала. Всё дальнейшее смазано. Вернее не так, как бы лучше сказать?
Вот вы едете в троллейбусе и смотрите в окно. А там хмурое небо, моросит мелкий осенний дождь, движутся машины, люди спешат по своим делам. Всё выглядит серым и безликим, краски померкли и звуков почти не слышно. Вот и у меня дальнейшие события того дня почти не отложилось в памяти. Вроде какое-то движение перед глазами, кто-то что-то говорил. А кто, что, куда, зачем? Что происходило? Убей — не помню.
Часть третья
Свадебное путешествие
Глава 1
Проклятье, никак не могу заснуть! Вроде и постель мягкая, и бельё чистое, и одеяло тёплое.
Третий день торчим в этой дыре! И уже четвёртая неделя пошла, как мы выбрались из Левора. А как всё хорошо начиналось!
Мы стоим в храме Создателя на центральной площади Левора. Масштабное сооружение, но только по местным меркам. Конечно, не такое грандиозное, как храм Христа Спасителя в Москве или Исаакиевский собор в Питере, но тоже внушает. Только брал этот храм не воздушностью, объёмом и обилием света, а монументальностью, подавляя вошедшего своей незыблемостью что ли. Да и вообще, глядя на всю леворскую архитектуру, выражение «мой дом — моя крепость» обретало не абстрактный, а вполне осязаемый реальный смысл. Тут всё так строят: замки, дворцы, дома, храмы.
Нет, в украшениях недостатка нет. И портреты… может и правильнее называть их иконами… Создателя и его Жены выполнены великолепно. Тусклые блики света придают лицам божественной четы одновременно одухотворённость, властность и суровость, а самой церемонии особую торжественность.
Я стою, ни жива, ни мертва в богато расшитом золотом лимонном платье. Это произведение искусства пожаловано мне самим королём. Раньше предназначалось принцессе, но так и не было ни разу надето. Девочка заболела, ей стало не до парадных одежд. Однако на гараде король должен объявить её своей наследницей, а уж на следующем осеннем балу она должна быть непременно. Всё равно из того платья, что на мне, она давно выросла. Не беда, для королевской дочери, если надо, то не десяток, а сотню таких сошьют.