Как потом оказалось, есть такая специфическая техника. Стоит ткнуть в «конечность» «действующего» зачарованным оружием, которое способно её «выпить», как «душа» тут же отбрасывает поражённый участок, как ящерица хвост. Пусть это серьёзная потеря, и «видящий» становится калекой при неповреждённом физическом теле, потому что «отрубленная» конечность перестаёт функционировать. Но это в любом случае лучше, чем мгновенная смерть. Со временем «отрезанное» восстановится, у одних раньше, у других позже. Раз все органы на месте, «душа» заполнит телесную оболочку.
Но тогда я этого не знала. Да и размышлять о чём-то отвлечённом было некогда. Завладев кинжалом, рванулась за своим врагом. Впопыхах не успела толком отбросить одеяло, запуталась и грохнулась на пол. Клинок Тьмы вылетел из рук и заскакал по полу. Злодей не растерялся и тут же его подхватил. Рванулась вперёд.
Нет, милая, это уже я рванулся, а ты запутанная-перепутанная в своём одеяле так осталась валяться на полу. И вовремя! Мне опять удалось перехватить руку адепта Хаоса. Вновь изворачиваюсь, режу. Кинжал у меня. Враг бежит. Кидаюсь за ним.
Краем глаза успеваю заметить, что Эна с квадратными глазами трясётся в углу, вжавшись в стену, побелевшими пальцами сжимая перед собой собственный клинок.
Затрясёшься тут, когда в темноте толком ничего не видно, только чувствуешь, как рядом, со свистом рассекая воздух, с немыслимой скоростью носятся какие-то тени.
Это Энины проблемы. Мне надо добить врага. Выскакиваю в коридор, на полу двое убитых стражей, что охраняли лестницу.
Они приняли удар первыми, а я даже имени их так и не узнала!
Из-за поворота показалось несколько вооружённых людей. Покалеченный мной тёмный метнулся к ним, шмыгнув за спины. Я затормозил. Пятеро. Трое простых воинов с вриннами. С ними туэрин Неприступной скалы и тот хмырь с колючим взглядом, которого я толкнул внизу, когда вырывал из рук пьяных дворян эльфийку.
Это я вырывала.
Какая теперь разница! Точно! Туэрин выхватил меч и кинжал Тьмы, его напарник обнажил сразу два тёмных клинка.
— Тьев, смотри, старого замухрышку оставили в замке. Кого хотели наеб…?
— Это им светлым червякам не поможет, — вторя ему, прорычал наш грёбаный сосед.
Сзади скрип лестницы. Ещё враги? Нет, это — Хорх. Ну вдвоём у нас есть шанс. Не долго думая, мой сорш сделал выпад… попытавшись ткнуть меня мечом в бочину. Слава Создателю, что у «души» сектор зрения шире, чем у обычного человека. Пусть не триста шестьдесят градусов, но больше ста восьмидесяти.
— Э-э, муд@к, ты что творишь! — заорал я на Хорха.
Бессмысленно, этот остолоп всё равно меня не слышит. Хитрый зигзаг блестящей стали, и только нечеловеческая ловкость спасает мне жизнь. Нет, этой железкой он всё равно не смог бы меня убить, только бок поцарапал. Твою мать!
Едва успел пригнуться, над головой что-то просвистело.
— А-а! — жалобный вскрик Гэвы.
— Милая, ты цела?! Ир, прикрой меня!
Из дверного проёма, ведущего на лестницу, выскакивает Ирхон. Отбрасывает назад туэрина и… пытается достать меня. Не-е, завязывайте вы, ребята, с этими ху…ми традициями. Отскакиваю к тёмным. Успеваю заметить, что Гэва ранена (в неё метнули вринн и чудом не убили), но и во вражеских рядах потери — один воин (видимо тот самый метатель) валяется со стрелой в глазу.
Дальше созерцать окружающее пространство мне не дали. Хмырь с двумя клинками Тьмы кинулся на меня. Деваться некуда, зажали со всех сторон. И свои норовят убить и чужие. Отпрыгиваю в дверной проём. Пустая комната, которую не успели толком убрать, лишь сгребли мусор в несколько куч.
— Тьев, разберись с этими, пока я замухрышку уделаю, — адепт Хаоса шагнул за мной следом, — Ну что, пенёк трухлявый, поговорим.
От пня трухлявого слышу. Самому не меньше тридцати, а туда же.
Последовало несколько выпадов с «выбрасыванием» клинков. Когда «душа» злодея неожиданно перехватывая рукояти кинжалов, стремительно отправляет их вперёд по замысловатой траектории. Раз, второй, третий. С трудом, но отбиваю.
— Ну что, старик, вот и пришёл твой смертный час! — возвестил злодей, — Готовься, «серый»!
Он что, из Голливуда сюда приехал или умных книжек начитался. Пафос то к чему. Что-то я ни репортёров, ни журналистов рядом не вижу. Где придурки, готовые запечатлеть его высокий слог для потомков. А-а, это он для истории старается. В смысле, для ИСТОРИИ! У-у-у, тогда это диагноз. Такое не лечится!
Да ещё заладил: старик, да старик. Даже обидно как-то. А, дошло! Хмырь спутал меня с Ворхемом. Мы ж оба «серые». Ну что ж, мой сладкий, тогда тебя ждёт небольшой сюрпри-из!