Полли тоже забралась в постель, утеплив ее чем только можно было. Неожиданно для себя она мгновенно погрузилась в сон и проснулась лишь утром, когда крики чаек оповестили о возвращении рыбацких лодок.
Глава 7
– Хорошо уже то, – сказала Полли на следующее утро птенцу, который доклевывал остатки тунца, – что я не успею привязаться к тебе или дать какое-нибудь забавное имя.
Тупик сделал решительный шаг вперед и снова упал. Девушка помогла ему подняться.
– И не важно, что ты такой прикольный, – добавила она.
Птенец негромко пискнул в ответ.
– Я знаю, что ты скучаешь по своим. Когда подлечишься, я отпущу тебя, чтобы ты смог найти маму и папу. Слово чести. – Полли вздохнула. – Вот что я скажу тебе, тупик: лучше уж разговаривать с птицами, чем с диваном.
Допивая утренний кофе, она наблюдала за тем, как рыбаки сгружают свой улов. Вокруг уже толпился народ, присматриваясь и прицениваясь. Один из рыбаков, пристроившись на маленькой скамеечке, чистил рыбу и продавал ее прямо с лодки. Полли наблюдала за ним как завороженная. Он до того быстро орудовал ножом, что практически невозможно было уследить за его пальцами. Здесь же девушка заметила несколько фургонов с названиями известных корнуоллских ресторанов. Вот, значит, как это делается, подумала она. Ей бы тоже стоило пойти и купить рыбы. Вряд ли она найдет где-нибудь свежее, чем эта. Да и птенец, пожалуй, не откажется отведать рыбки.
Моряки, сходившие на берег, выглядели усталыми. Похоже, для них это была долгая ночь. А ведь прежде Полли даже не задумывалась о том, что представляет собой жизнь рыбака. Она тоже чувствовала себя измотанной. Допив кофе, девушка открыла одну из коробок с продуктами, которые прихватила с собой. Перед отъездом она полностью вычистила свои запасы в Плимуте. А ведь было время, когда ей бы и в голову не пришло хранить почти пустую солонку или два пакетика дрожжей.
Плита была просто черной от копоти и грязи, что обрекало Полли еще на пару часов усердной работы. Она знала эти старомодные модели: зажечь их можно было лишь недрогнувшей рукой, используя длинные спички. Но когда она открыла газ, тот ободряюще зашипел, напугав птенца. Тупик как раз учился передвигаться без помощи крыльев, постукивая коготками по полу.
– Пожалуй, сперва я займусь хозяйством, – сказала Полли, бросая взгляд на часы. – А потом отнесу тебя к ветеринару.
Она включила чайник, чтобы нагреть воды для закваски, после чего придвинула стоявший у камина стол – так больше походило на настоящую кухню. На чисто отмытую поверхность девушка сыпанула немного муки. Птенец заволновался, тщетно пытаясь запрыгнуть наверх, чтобы понять, что она там делает.
– Ну уж нет, – заявила Полли. – Еще не хватало, чтобы ты пробежался по муке.
Но тупик начал жалобно попискивать, и она сдалась. Налив в раковину немного воды, она поставила туда птенца. Тот радостно зашлепал по воде, разгоняя пузыри и что-то чирикая. Полли включила радио, к чему малыш тоже отнесся с явным одобрением.
– Ну ладно, ты поиграй пока, – сказала она и взяла в руки тесто.
Тесто оказалось очень липким, что, вообще-то, было хорошим признаком: значит, хлеб получится воздушным. Но на этот раз оно до того липло к рукам, что Полли пришлось подсыпать муки. Затем она принялась месить: мяла и жала, тянула и снова сворачивала тесто в комок.
И тут с ней стало происходить что-то странное. Во-первых, по радио зазвучала песня, которая ей ужасно нравилась: «Удача не за горами». Это было как нельзя кстати, и Полли включила музыку едва ли не на полную громкость. Под эту песню ей всегда хотелось танцевать. Глупо в ее положении? Ну да плевать!
Во-вторых, из свежевымытого окна перед нею открывался сверкающий на солнце водный простор. Маленькая лодка с белым парусом отважно плыла навстречу волнам. А слева от Полли птенец счастливо плескался в своей персональной лужице.
Полли усердно мяла, тянула и месила тесто и буквально чувствовала, как тело ее покидает скопившаяся там негативная энергия. Выходит понемногу, как дурная кровь. До этого она даже не замечала, до чего приподняты у нее плечи, как сильно напряжена шея.
Если вдуматься, уже много месяцев подряд никому и в голову не приходило положить руку ей на плечо и сказать: «Ну-ну, все будет хорошо». Сама она только и делала, что присматривала за Крисом и через силу улыбалась, стараясь не вызвать жалости со стороны друзей. В результате все ее тревоги скопились внутри, не позволяя свободно вздохнуть.