- Надеюсь, последняя.
Споры о посещении Лу общественных мероприятий велись уже больше полугода. Глория упорно отбивала все посягательства Александра, Линда, его пятая жена, дипломатично отмалчивалась, Лу смотрела в тарелку, братья-балбесы с интересом следили за ссорой, подталкивая друг друга локтями при особо агрессивных выпадах сторон.
- Глория, позволь напомнить тебе, что у нашей семьи есть обязательства перед обществом.
- Александр, в эти обязательства не входит выдача детей на растерзание таблоидам. Лу имеет право на приватность. Она имеет право доучиться в школе и поступить в колледж. Она имеет право спокойно выходить за ворота своего дома, не прячась от папарацци.
- Ну, дорогая, здесь против нее работает уже репутация Вандербильтов. Три последних представительницы вашей семьи дали столько возможностей заработать этим самым папарацци, что новое их поколение имеет право рассчитывать на свою долю сплетен и скандалов.
- Ты сам знаешь, что половина тех скандалов была просто высосана из пальца.
- Конечно. Поэтому я считаю, что девочке не следует прятаться. Она уже вполне способна достойно представлять семью перед обществом. И, кроме того, ей уже пора знакомиться с людьми, среди которых пройдет ее дальнейшая жизнь.
От этих слов Лу передернуло настолько явственно, что Глория отложила салфетку и протянув руку, сжала пальцы девушки в ладони.
- То есть, ты уже прикидываешь, за кого бы спихнуть ее замуж? Старый ты сводник!
- Не горячись, дорогая, - Александру внезапно надоело играть измученного недугом старика, и он ощерился двумя рядами белоснежных керамических зубов. Или четырьмя, Лу уже казалось, что в глазах у нее двоится. – Я предлагаю разумный план. Лу будет время от времени появляться на общественных мероприятиях, я познакомлю ее с молодыми людьми из хороших семей…
Это кто здесь молодые люди из хороших семей, усмехнулась про себя Лу. Упс с Вупи? Или те придурки, с которыми их месяц назад забрали в полицию? Или начинающий карьерист Джеймс Грант, весь вечер старательно поддакивавший деду («да, сэр», «разумеется, сэр»), а затем вызвавшийся отвезти Лу домой на своей машине. Он не заметил ее у ворот гаража, когда с покрасневшим от злости лицом кричал в трубку:
- Какая потница, идиот? Я что, младенец? Где ты подцепил этих девок с трипаком?
- Зачем ждать? – Рассуждения деда прервал Упс. Правильно, он всегда был заводилой. – Мы с Генри готовы жениться хоть сейчас.
- Только по очереди, - заржал Вупи, и Лу с ненавистью посмотрела в его широко разинутую пасть. – Давай, Джон, бросай монетку.
Лу, зажмурилась: Глория была вполне способна метнуть нож для масла в глаз шутнику - опасения Александра в отношении темперамента Вандербильтов были совершенно обоснованы, но старуха сдержалась. Нож и вилка звякнули о фарфор.
- Довольно, Александр. И не забывай, пожалуйста, что ты давно уже не властелин мира, а всего лишь очень богатый человек.
Дед насупился: если уж Глория била по больному месту, то со всех сил и наотмашь. Ничего, дедушка, не облезешь, подумала Лу. Не надо было выводить бабушку из себя.
- Генри, Джон, попрощайтесь, - тон Александра не допускал возражений, - вы уходите.
На лицах Генри Vи его жены возникло одинаковое выражение овечьего изумления. Возразить никто не успел.
- Джон, Генри, оставайтесь на месте. Приятного вечера, Линда, Генри, - Глория поднялась из-за стола. – Герман, вызовите нашу машину, пожалуйста.
Лакей поклонился, а Лу подошла поцеловать деда. Она не злилась, просто сожалела о потерянном вечере. И снова с благодарностью припомнила слова Джеки: «Дорогая, к пожилым родственникам нужно относиться как к растениям – заботиться, любить, поливать. Но ни на дюйм не допускать их в свою жизнь. Ни слова о планах, друзьях и надеждах. Иначе они разрушат стены твоей мечты, взорвут фундамент и похоронят тебя под обломками. Эти люди уже прожили собственную жизнь, как попало, и теперь точно знают, как следует жить их детям».
Главное, чтобы эти мысли не отразились на ее лице. Александра кондратий хватит, если он догадается, о чем сейчас думает его внучка.
Глория уже стояла в дверях, постукивая по ладони своей расшитой черным бисером вечерней сумочкой (коллекция 82-го года). Лу поспешила к ней, лишь чуть замедлила шаг за стулом Упса.
- Пока, Джон. Можешь съесть мой десерт.
Уже в салоне автомобиля Лу легко коснулась локтя бабушки:
- Ба, может зря ты так резко с Александром? Все-таки он…
- Девочка моя, ты недооцениваешь своего деда. Уж я-то знаю, что быть собой настоящим ему мешают только правила этикета и Уголовный кодекс. – Глория посмотрела на внучку насмешливо и ласково. И с непонятной гордостью в голосе добавила: - И не хорони его раньше времени, он еще на моих похоронах простудится.