Глаза Хвата сузились. Он кивнул.
Я дал ему посмотреть на пистолет еще несколько секунд и затем опустил его.
– Ладно, успокоились, – сказал я. – Чего ты хотел?
– Я приехал сюда, чтобы предупредить тебя, Гарри, – сказал Хват. – Я знаю, что Мэб выбрала тебя своим эмиссаром. Ты не знаешь, куда влезаешь. Я приехал, чтобы сказать тебе держаться в стороне от этого.
– Или что?
– Или тебе причинят боль, – сказал Хват спокойно. Он казался усталым. – Возможно, убьют. Ну, и по пути может быть всякий косвенный ущерб. – Он поднял руку и продолжил поспешно, – Пожалуйста, пойми. Я не угрожаю тебе, Гарри. Я только говорю тебе о последствиях.
– Мне было бы проще разговаривать, если бы ты не начал беседу, угрожая убить меня, – сказал я.
– Прежний Летний Рыцарь был убит его Зимним коллегой, – сказал Хват. – Фактически, именно так и умирает большинство из нас. Если бы ты стал Рыцарем Мэб, у меня не было бы шансов в честной борьбе против тебя, и мы знаем это. Я сделал так, чтобы иметь возможность предупредить тебя, но и себя при этом защитить.
– О, – сказал я. – Это был предупредительный дробовик, нацеленный мне в голову. Это все меняет.
– Черт возьми, Дрезден, – сказал Хват. – Что мне сделать, чтоб ты выслушал меня?
– Веди себя каким-нибудь заслуживающим доверия способом, – сказал я. – Например, следующий раз, когда ты узнаешь, что нападающие Лета собираются сделать набег на меня, ты мог бы вызвать меня по телефону и слегка предупредить.
Хват сделал гримасу. Его лицо искривилось в выражении усилия. Когда он заговорил, его челюсти остались стиснутыми вместе, но я, хоть и с трудом, мог понять слова. – Я не смогу.
– О, – сказал я. Испарился большой кусок моего гнева. Такое уже случалось. На Хвата было наложено заклятие королевой, он не мог говорить со мной на эту тему. – Я не могу отступить.
Он втянул воздух и понимающе кивнул – У Мэб есть ключ к тебе.
– Ну, пока.
Он довольно холодно улыбнулся.
– Она не из тех, кто отпускает того, кого хочет удержать.
– А я не из тех, кого можно так удержать, – ответил я.
– Может быть, – сказал Хват, но он, казалось, сомневается. – Но ты уверен, что не передумаешь?
– Иногда мы бываем вынуждены…
– Иисусе, – сказал Хват, отведя взгляд. – Я не хочу выступать против тебя, Дрезден.
– Так не выступай.
Он спокойно смотрел на меня, его лицо было серьезно.
– Я тоже не могу отступить. Ты мне нравишься, Гарри. Но я не могу тебе ничего обещать.
– Мы играем за противоположные команды, – сказал я. – Ничего личного. Но мы сделаем то, что мы должны сделать.
Хват кивнул.
И мы ничего не говорили почти целую минуту.
Потом я положил дробовик в снег, кивнул, и возвратился в грузовик Томаса. Я отдал огнестрельного монстра обратно своему брату. Хват не сделал движения к дробовику.
– Гарри, – сказал он, когда грузовик начал отъезжать. Его рот дернулся несколько раз прежде, чем он смог сказать, – Помнишь, Лилия дала тебе лист.
Я, нахмурившись, поглядел на него, и кивнул.
Томас вывел грузовик, и мы поехали. Стеклоочистители пищали. Снег хрустел под шинами, такой устойчивый белый шум.
– Хорошо, – сказал Томас. – Что же это такое было? Парень предлагал себя в друзья, и он убедил тебя. Сначала ты держал его на прицеле, а потом чуть не расплакался.
– Метафорически говоря, – сказал я устало.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
– Он находится под заклятием, Томас.
Томас нахмурился.
– Лилия поставила ему на мозги замок?
– Я сомневаюсь, что это сделала она.
– Кто тогда?
– Я бы поставил на Титанию, Летнюю Королеву. Если она сказала ему держать свой рот закрытым и не помогать мне, то у него не было выбора. Вероятно, поэтому он явился вооруженный и пытался угрожать мне. Он не мог говорить со мной напрямую, но если он угрожает, это могло позволить ему обойти запрет.
– Что-то слишком тонко для меня. Ты веришь ему?
– Это затеяла Титания. И она здорово не любит меня.
– Ну, ты убил чью-то дочь, так уж случилось, – сказал он.
Я устало пожал плечами, у меня все кости ныли. Комбинация боли, холода, и многократных взрывов адреналина вымотала меня намного больше, чем мне казалось. Я опять не смог остановить зевок.
– Что он там говорил, когда мы уезжали оттуда?
– А, – пробормотал я. – После тех событий в Арктис Тор Лилия дала мне серебряную булавку в форме листа дуба. Это делает меня Эсквайром Лета. Возможно, я могу использовать ее, чтобы призвать помощь от Двора Титании. Это – их благодарность за то, что мы сделали тогда.
– Всегда хорошо, когда кто-то должен тебе какую-то пользу, – согласился Томас. – Эта штука у тебя с собой?
– Да, – сказал я. Лист был в небольшой коробке во внутреннем кармане моего плаща. Я вытащил его и показал Томасу.
Он присвистнул.
– Великолепная работа.
– Сидхе умеют, – согласился я.
– Может, используя эту штуку, ты можешь заставить их отступить.
Я фыркнул.
– Ну, я думаю, здесь не так все просто. Титания может решить, что лучший способ помочь мне будет состоять в том, чтобы сломать мне позвоночник, чтобы меня парализовало ниже пояса, и я валялся бы на больничной койке, таким образом, ее граффы уже не должны были убивать меня.
Томас хмыкнул.
– Тогда почему Хват напомнил об этом?
– Возможно, он был вынужден сделать это, – сказал я. – Возможно, Титания надеется, что я буду звать на помощь, и у нее будет шанс раздавить меня лично. Или возможно …
Мой голос затих на мгновение, потому что в это время мой несчастный мозг, уже лежащий в животе, подбросил мне идею.
– Или возможно, – сказал я, – что он хотел предупредить меня вот о чем. Граффы находили меня дважды, и, скажем мягко, непонятно, как. Ни одно из этих мест не было местом, где я бываю регулярно. И как меня нашел сам Хват, здесь и сейчас, в середине снежной бури? Вряд ли это было чисто случайно, по моему скромному мнению.
Глаза Томаса расширились в понимании.
– Это – устройство прослеживания.
Я нахмурился на красивый небольшой серебряный лист и сказал, не без определенного количества сдержанного восхищения, – Титания. Ах ты, сука.
– Проклятье, – сказал Томас. – Мне теперь немного стыдно, что я тыкал в него пистолетом.
– Мне бы тоже было, – сказал я, – если я не был так удручен тем фактом, что Хват становится таким же чокнутым, как остальные Сидхе.
– Лучше избавься от этой вещи прежде, чем еще кто-нибудь припрется – проворчал Томас.
Он нажал кнопку, открывающую пассажирское окно. Оно закашляло, загрохотало, задергалось, прежде чем пришло в движение, вместо того, чтобы гладко скользить вниз. Волшебники и технологии, похоже, совсем несовместимы. Для оборудования на основе высоких технологий я – живое олицетворение Закона Мёрфи: Чем дольше я остаюсь в солнечном новеньком нефтяном танкере Томаса, тем больше вещей, которые, в принципе, могли пойти не так, как надо, пойдут не так, как надо.
Я уже поднял лист, чтобы выкинуть его, но тут что-то заставило меня заколебаться.
– Нет, – пробормотал я.
Томас заморгал.
– Нет?
– Нет, – сказал я уже увереннее, и сжал в кулаке предательский серебряный лист. – У меня есть идея получше.
Глава 10
Я закончил колдовство, которое, как я думал, заставит граффов напряженно трудиться, устало поднялся из моей лаборатории, и нашел Томаса, сидящим перед камином. Мой большой серый пес по имени Мыш лежал около него, его мех отражал отблески камина, он с большим интересом наблюдал за работой Томаса.
Мой брат сидел со скрещенными ногами на полу, перед ним на мягкой кожаной ткани у очага располагалось мое оружие, разобранное на запчасти. У него было серьезное, сосредоточенное лицо, и он полировал части оружия с помощью щетки, мягкой ткани, и маленькой бутылки машинного масла.
Мистер, мой громадный кот, уловил минуту, когда я открыл люк в лабораторию, и быстро спустился по стремянке в подвал.