– Мерлин – единственное, что есть хорошего в кино. И еще Капитан Пикар с большим топором [35]. – Я махнул рукой. – Дело в том, что во многих культурах, король или султан или неважно как называется, в общем, это положение связано с властью, как духовной, так и физической. Возможно, с этим были связаны определенные энергии, придавая древним королям различные формы метафизического значения.
– Возможно, это что-то подобное власти Мечей? – спросил Саня.
Я пожал плечами.
– Возможно. К тому времени, когда я родился, планета снизила уровень производства монархов. Теперь все не так, как было раньше.
Саня улыбнулся.
– Хорошо. Теперь нам нужно найти принца или принцессу, кто согласится устроить свою жизнь в соответствии с нашими принципами. Ты знаешь такого?
– Не так много, – сказал я. – Но у меня есть чувство, что мы его найдем. – Я поглядел на часы на стене. – Я опаздываю. Я вернусь приблизительно через два часа, или позвоню.
– Да, – сказал Саня . – Мы присмотрим за твоими преступниками.
– Спасибо, – сказал я, и вернулся в мастерскую. Хендрикс лежал на полу и спал. Гард фактически храпела. Томас беспокойно шагал, когда я вернулся.
– Ну, что? – спросил он.
– Теперь нужно добраться до Мака и поговорить с Мёрфи, – сказал я. – Поехали.
Томас кивнул и пошел к двери.
Я подошел к мусорному ведру за дверью, вынул пустую банку из под моторного масла и бросил ее в наименее загроможденный угол мастерской. Нечто подпрыгнуло в воздушном пространстве, и мгновение спустя там с визгом появилась Молли, потирая рукой бедро.
– Откуда она появилась? – раздраженно спросил Томас.
– Что я упустила? – потребовала Молли немного оскорбленным тоном. – У меня были все чувства закрыты. Даже Томас не знал, что я была там.
– Ничего ты не упустила, – сказал я. – Просто я знаю, как ты рассуждаешь, кузнечик. Если я не могу заставить тебя остаться там, где безопасно, лучше, чтоб ты была на глазах. Может, ты даже будешь полезна. Идем с нами.
Глаза Молли замерцали.
– Превосходно, – сказала она, и поспешила присоединиться ко мне.
Глава 16
Я опоздал больше чем на час, и Мёрфи не была удивлена.
– Твой нос выглядит хуже, чем вчера, – сказала она, когда я сел за стол. – И черные круги вокруг глаз тоже стали больше.
– Черт возьми, какая ты симпатичная, когда сердишься, – ответил я.
Ее глаза опасно сузились.
– От этого твой маленький носик розовеет, а глаза наливаются кровью и становятся еще более синими.
– У тебя есть еще что сказать, Дрезден, или я могу задушить тебя прямо сейчас?
– Мак! – позвал я, поднимая руку. – Два светлого!
Она посмотрела на меня пристально и сказала, – не думай, что ты можешь подкупить меня хорошим пивом.
– Я и не думаю, – сказал я, поднимаясь. – Просто это в самом деле хорошее пиво.
Я подошел к бару, где Мак установил две бутылки его доморощенной жидкой нирваны и снял с них крышечки ловким завихрением руки, презирая открывалку для бутылок. Я поморгал, взял обе бутылки, и вернулся назад к Мёрфи.
Я отдал ей ее бутылку, поднял свою, и мы выпили. Она сделала паузу после первого глотка и прикрыла глаза прежде, чем выпить снова. – Это пиво, – высказалась она после этого, – только что спасло твою жизнь.
– Мак суперски варит пиво, – ответил я. Я никогда не говорил этого ему, но сейчас мне хотелось, чтобы он охлаждал свое варево. Тогда я мог бы прислонить морозную бутылку к моей больной голове. Мне кажется, что даже боль от проклятого сломанного носа исчезла бы в конечном счете. Пока что все продолжало упрямо гореть.
Мы устроились за столом вдоль одной стены паба. Всего в комнате тринадцать столов, и тринадцать деревянных столбов, на каждом из них вырезаны сцены главным образом из сказок Старого Света. Бар изогнут и имеет тринадцать табуретов, и тринадцать потолочных вентиляторов лениво шумят наверху. Все помещение было устроено таким образом, чтобы развеивать и преломлять случайные волшебные энергии, которые часто скапливаются вокруг чародеев-практиков, когда они устали или сердиты. Это мера защиты от накопленных отрицательных энергий, для того, чтобы раздражающие или угнетающие веяния не мешали общаться клиентуре паба.
Здесь не бывает никакой сверхъестественной шушеры – почему и висит знак над дверью. Паб Мака юридически признан нейтральной территорией среди членов Соглашения, и член любой из наций, подписавших его, будет нести ответственность, если затеет конфликт в таком месте, так что пусть по крайней мере выйдет за порог.
Однако, нейтральная территория безопасна только, пока кто-то не вздумает, что он может избежать неприятностей с нарушением Соглашения. Лучше все-таки быть осторожным и там.
– С другой стороны, – сказала Мёрфи более спокойно, – возможно, было бы слишком жестоко избивать тебя до смерти прямо сейчас.
– Ты имеешь в виду мой нос. По сравнению с тем, что когда-то чувствовала моя рука, это – фигня, – сказал я.
– Это не особо забавно.
– Ну, да. Не забавно.
Она наблюдала за мной, делая следующий глоток, а затем сказала, – Ты собираешься разыграть волшебную карту и предлагаешь мне присоединиться.
– Не совсем, – сказал я.
Она подарила мне специфически полицейский взгляд и кивнула.
– Рассказывай.
– Помнишь парней в аэропорту несколько лет назад?
– Да. Убитый пожилой парень с Окинавы в часовне. Он умер очень плохо.
Я слабо улыбнулся.
– Я думаю, что он, вероятно, обсудил бы этот пункт, если бы мог.
Она пожала плечами и сказала спокойным ровным тоном, – Это было неприятно.
– Парни, которые стояли за этим, вернулись. Они похитили Марконе.
Мёрфи нахмурилась, ее глаза стали отсутствующими, она прикидывала варианты.
– Они захватывают его бизнес?
– Или принуждают его войти в их команду, – сказал я. – Я еще не уверен. Мы работаем над этим.
– Мы?
– Ты помнишь Майкла? – спросил я.
– Муж Черити?
– Да.
– Я помню, что в аэропорту мы нашли нескольких мужчин без языков и поддельными документами. Они были убиты длинным лезвием. Мечом, например, если предположить, что в наши дни кто-то пользуется мечом. Это было грязно, Гарри. – Она положила руки на стол и наклонилась ко мне. – Мне не нравится, когда грязно.
– Я всем сердцем сожалею об этом, Мёрф, – сказал я. Возможно, что пара зерен сарказма проскользнули в моем ответе. – Следующий раз я обязательно попрошу, чтобы они надели лайковые перчатки. Если я переживу свой вопрос, то сообщу тебе, что они скажут.
Мёрфи осталась спокойной.
– Так значит, теперь они вернулись.
Я кивнул.
– Только на сей раз они набрали больше народа в команду.
Она кивнула.
– И где они?
– Нет, Мёрф.
– Где они, Гарри? – спросила Мёрф, ее голос стал тяжелым. – Если они настолько опасны, я не буду ждать, когда они нанесут удар. Мы пойдем на них прямо сейчас, прежде, чем у них будет шанс причинить боль кому-либо еще.
– Это была бы резня, Мёрфи.
– Возможно, – сказала она. – А, возможно, и нет. Ты будешь удивлен, какие ресурсы добыл наш отдел, хватит на целую войну с Террором.
– Надо же. А что ты собираешься сказать Вашим боссам?
– Что те же самые террористы, которые нападали на аэропорт и убили женщину на пристани для яхт, находятся в городе, планируя другую операцию. Что единственный способ гарантировать безопасность его граждан состоит в том, чтобы нанести предупреждающий удар. Тогда мы сможем подключить ОМОН, ОСР, каждого полицейского в городе, может быть и ФБР, и даже военных.
Я откинулся на стуле, пораженный тоном Мёрфи – а также открывшимися возможностями.
Ад! Огневая мощь, о которой она говорила, могла бы подавить динарианцев. И учитывая текущее положение, террористический заговор в самом деле постараются прихлопнуть подавляющей силой. О, конечно, самое современное вооружение не особо эффективно на сверхъестественных целях, поскольку без знания, что тебя ожидает, трудно быть эффективным – но даже если жало одной пчелы мало значит, множество пчелиных жал может быть столь же смертельным, как нож в сердце.