Огромный графф – на несколько футов более высокий, чем любой людоед или тролль, которого я когда-либо видел – протиснулся через дверь и затем поднялся, наклонившись. Его голова, плечи, и основная часть его спины уперлись в потолок. Неловко сгорбленный, он медленно осматривал комнату, его золотые глаза мерцали вокруг прямоугольных зрачков. Каждый сустав его сжатых кулаков был размером с чертову мускусную дыню, и тяжелый, острый аромат животного заполнил воздух.
Благодаря снегу паб не был переполнен, только несколько постоянных клиентов, плюс Мёрфи и я. Но теперь зал оказался как бы совсем заполненным.
Пристальный взгляд граффа остановился на мне.
Тогда он вперевалку двинулся к моему столу. Мак бросился к выключателю, который вырубает вентиляторы, но первые два вращающихся лезвия графф задел своим закрученным рогом – и они разлетелись на кусочки. Он даже не моргнул. Он остановился около моего стола, подробно рассмотрел Мёрфи, затем повернул свой огромный, тяжелый пристальный взгляд ко мне.
– Чародей, – прогрохотал он голосом настолько глубоким, что я лучше чувствовал всем телом вибрацию, чем слышал его. – Я приехал, чтобы говорить с тобой о моих младших братьях, – огромные глаза граффа сузились, и суставы в его сжатых кулаках заскрипели, как будто что-то тащат на буксире, – и о вреде, который ты им нанес.
Глава 17
Я подобрал свой посох и поднялся, чтобы стоять перед огромным граффом.
Мёрфи наблюдала за мной с очень, очень широко открытыми глазами.
– Это – нейтральная территория, – сказал я спокойно.
– Да, – согласился графф. – Одно только Соглашение держит твою шею несломанной, а череп неразбитым.
– Или твоя огромная сырая задница, – ответил я, смерив его взглядом и стискивая зубы. – Не надо думать, что это легко сделать, Крошка.
– Может, да, может, нет, – прогрохотал графф. – Это решится на поле.
Я дышал так неглубоко, как только мог. Не то, чтобы огромный граф как-то плохо пахнул, но, черт возьми, запаха было очень много.
– Говори.
– У нас разногласия, друг Зимы, – прогрохотал граф.
– Друг Лета, также, – сказал я. – Они дали мне драгоценности и все такое.
– Да, – сказал огромный графф. – Ты оказал хорошую услугу моему Двору, если не моей Королеве. В таком случае я удивлен, что ты использовал отраву против двоих младших из моей семьи.
– Отраву? – сказала Мёрфи спокойно.
– Железо, – объяснил я. И повернулся к граффу. – Они пытались убить меня. Я хотел выжить.
– Никакой друг любого Двора не стал бы использовать отраву, чародей, – зарычал графф. – Разве ты не знаешь это? Это – больше чем простое оружие, оно вызывает больше, чем просто боль. Это – яд для тела и духа, вот что ты использовал против нас.
Я впился взглядом в этого большого идиота.
– Они пытались убить меня, – повторил я, только более медленно, наверное, это звучало оскорбительно. – Я хотел выжить.
Графф сузил глаза.
– Так ты собираешься продолжать в том же духе?
– Я хочу выжить, – ответил я. – Я не просил этой борьбы. Я не начинал ее.
– Ты обречен умереть в любом случае, смертный, рано или поздно. Почему бы не сделать это с честью и чтобы твое существование было более мирным?
– Мирным? – спросил я, чуть ли не со смехом. – Если я начинаю борьбу, Крошка, я планирую, что она будет настолько немирной, насколько будет нужно. – Я ткнул пальцем в его сторону. – У меня ничего нет против тебя и твоих братьев, Крошка, за исключением того, что вы пытаетесь, черт возьми, меня убить. Уйдите, и все будет в порядке.
Графф зарычал. Это походило на звук работающего самосвала.
– Я этого не буду делать. Я буду служить моей Королеве.
– Тогда и не ждите ничего хорошего от меня, – ответил я.
– Ты также вел бы себя со слугами Зимы? – недоверчиво спросил графф. – Ты, кто ударил сердце Арктис Тор? Тебя поддерживает Темная Королева, смертный?
– Извини, Крошка, но ты вовсе не такой особенный, как ты похоже думаешь. Я веду себя именно так каждый раз, когда кто-то пытается убить меня. – Я ткнул в него своим посохом. – Так что, если ты приехал сюда, чтобы попытаться уговорить меня лечь и умереть, то можешь сразу же идти обратно. А если ты прибыл договариваться, у тебя должно быть больше мозгов, чем у твоих братьев, или я превращу вас всех в большую груду мясного ассорти и ребрышек.
Графф зарычал снова и отвесил мне жесткий поклон.
– Тогда давай выйдем. И уладим этот вопрос.
Мм. Мм ох.
Демонстративная бравада перед плохим парнем – или не таким плохим парнем, в зависимости от обстоятельств – является необходимой манерой, как бы меткой территории. Но я не собирался равняться с явной массой Малыша граффа, и я действительно не думал, что буду пробовать мои силы против него без всякой чертовой подготовки сначала. Я также должен был помнить, что большой не обязательно равно глупый.
Фактически, большинство подданных Летнего Двора знает огромное количество способов противоволшебства. Если Крошка имел хотя бы половину способностей, которые мне были продемонстрированы в прошлом, у меня были бы реальные неприятности в прямой борьбе. В принципе, все, что он должен был сделать, это встать снаружи и ждать. У пивной Мака была только одна дверь.
Хуже того, Томас и Молли ждали меня снаружи в барже Томаса, они увидят и кинутся помогать. Я не был уверен, что могло случиться в этом случае. Оставляя полностью в стороне факт, что мы ссорились бы в середине Чикаго средь бела дня, я должен был учитывать, что у граффа вполне может быть кто-то в резерве, ждущий поблизости, чтобы вмешаться, если понадобится. Молли имела ограниченные способности к боевой магии, а Томас полагал, что лучший способ ввязаться в любой бой это максимум энергии, скорости, и агрессивной свирепости.
Дело действительно могло стать грязным, и очень быстро.
Я еще пытался сообразить, как выйти из этой ситуации без того, чтобы кто-то был убит, когда Мёрфи подняла пистолет над столом и сказала очень ясным, громким голосом, – Я этого не позволю.
Графф повернулся и уставился на нее в удивлении.
И Мак тоже.
И все остальные тоже.
Черт, и я тоже.
Мёрфи стояла прямо, повернувшись лицом к граффу и слегка расставив ноги. – Я своей властью запрещаю подобный вызов.
Графф наклонил голову в сторону. Его рожки прочертили борозды в деревянном потолке.
Maк вздрогнул.
– Леди? – прогрохотал графф.
– Вы знаете, кто я? – спросила Мёрфи.
– Леди Рыцарь, защитник смертных этого владения, – ответил графф. – Э… представитель закона, так, кажется, это называют.”
– Правильно, – сказала она спокойно.
– Я не делаю вызова Вашей власти, Дама …
– Мёрфи, – сказала она.
– Дама Мёрфи, – прогрохотал графф.
– Нет, Вы делаете, – сказала Мёрфи. – Вы угрожали тому, кого я поклялась защищать.
Граф заморгал – значительный жест в его масштабах – и поглядел на меня.
– Этого чародея?
– Да, – сказала Мёрфи. – Он – житель Чикаго, а я поклялась защищать их против тех, кто вредил бы им.
– Дама Мёрфи, – сказал графф натянуто, – этот вопрос не должен беспокоить смертных.
– Черта с два, – сказала Мёрфи. – Этот человек живет в Чикаго. Он платит налоги городу. Он соблюдает его законы. – Она быстро глянула на меня, и ее рот слегка дернулся. – Если он переносит головные боли населения, а так и есть, тогда будет справедливо и законно, что он должен пользоваться защитой, предлагаемой каждому гражданину. Поэтому он находится под моей защитой, и если Вы ссоритесь с ним, Вы также ссоритесь со мной.
Графф уставился на нее, размышляя, глаза его сузились.
– Вполне ли Вы уверены в своей позиции, Дама Мёрфи?