Она впорхнула в комнату — и вдруг увидела спящую Бекки, со сбившимся на сторону чепцом.
— Ах! — еле слышно выдохнула Сара. — Бедняжка!
Её ничуть не рассердило, что в её любимом кресле расположилась маленькая замарашка. Она даже обрадовалась, увидев Бекки. Теперь, когда несчастная героиня её сказки проснётся, она сможет наконец с ней поговорить. Она осторожно подошла к Бекки и остановилась, глядя на неё. Бекки слегка всхрапнула.
«Хорошо бы она проснулась сама, — подумала Сара. — Не хочется её будить. Только вот мисс Минчин рассердится, если увидит её здесь. Подожду ещё немножко».
Она присела на край стола и, болтая стройными розовыми ножками, задумалась, как лучше поступить. В любую минуту в комнату могла войти мисс Амелия — и тогда Бекки достанется!
«Но она так устала, — думала Сара. — Так ужасно устала».
В эту минуту раскалённый уголёк отлетел от большого куска угля, горевшего в камине, и, упав на пол, положил конец её сомнениям. Бекки вздрогнула и в испуге открыла глаза. Неужто она заснула? Вот только присела на минуточку перед камином, и вдруг оказалось, что она спала, — какой ужас! А рядом, словно дивная розовая фея, сидит мисс Кру и с интересом смотрит на неё!
Бекки вскочила и схватилась руками за чепчик. Она чувствовала, что он съехал ей на ухо, и постаралась поскорее его поправить. Ах, вот беда-то! Что за дерзость — заснуть в кресле барышни! Да её просто выгонят — и жалованья не заплатят!
С её губ слетел какой-то звук, похожий на рыдание.
— Ах, мисс! Мисс! — лепетала она, заикаясь. — Простите меня, мисс! Простите, прошу вас!
Сара спрыгнула со стола и подошла к ней.
— Не бойся, — проговорила она так, словно говорила с такой же девочкой, как она сама. — Ничего страшного!
— Я нечаянно, мисс, — оправдывалась Бекки. — Меня от тепла разморило — а я так устала. Это совсем не вольность с моей стороны!
Сара ласково рассмеялась и положила руку ей на плечо.
— Ты устала, — проговорила она, — и не заметила, как заснула. Я понимаю, ты и сейчас ещё не совсем проснулась.
С каким изумлением поглядела на неё бедная Бекки! Никто никогда не говорил с ней так ласково и сердечно. Она привыкла к тому, что её куда-то слали, бранили и награждали пощёчинами. А эта барышня в таком чудесном бальном платье смотрит на неё так, словно она ни в чём не виновата… словно она имеет право устать… и даже заснуть! Прикосновение Сариной мягкой и тонкой ручки показалось Бекки совсем удивительным.
— Так вы… не серчаете, мисс? — удивилась Бекки. — И хозяйке не пожалуетесь?
— Нет-нет, — вскричала Сара. — Ни за что!
На измазанном углём лице Бекки застыл такой испуг, что сердце Сары сжалось от жалости. В голове у неё мелькнула одна из её странных мыслей. Она прижала руку к щеке маленькой судомойки.
— Ведь между нами нет никакой разницы, — сказала Сара. — Я такая же девочка, как и ты. Просто так случилось, что я — не ты, а ты — не я!
Бекки растерялась. Ум её отказывался воспринимать такие странные мысли. «Случилось»? В её воображении мелькнула мысль о каком-то несчастье. Может, кто-то попал под колёса или свалился с лестницы и оказался в «больничке»?
— Случилось, мисс? — с почтительным испугом переспросила она. — Неужто?
— Ну да, — отвечала Сара, задумчиво глядя на неё. Но через минуту встряхнулась и заговорила другим тоном. Она увидела, что Бекки не понимает, о чём идёт речь.
— Ты свою работу закончила? — спросила она. — Можешь побыть здесь ещё немножко?
Бекки глубоко вздохнула.
— Здесь, мисс?! Я?!
Подбежав к двери, Сара распахнула её, выглянула в коридор и прислушалась.
— Никого не видно, — объявила она. — Если ты все спальни убрала, может, ты могла бы немного задержаться. Я подумала… может, ты бы съела кусочек пирога?
Следующие десять минут показались Бекки каким-то дивным сном. Сара отворила шкаф и дала Бекки кусок пирога; с удовольствием наблюдая, как Бекки жадно его уплетает, Сара болтала, расспрашивала её и смеялась, пока мало-помалу страх у Бекки не прошёл и она, набравшись смелости, не решилась и сама задать Саре вопрос.
— А это… — спросила Бекки, глядя с восхищением на розовое платье, — это ваше лучшенькое?
— Я в нём танцую, — отвечала Сара. — Мне оно нравится, а тебе?
От восторга Бекки едва не лишилась дара речи. Наконец она с благоговейным ужасом произнесла: