Нет, с шахзаде пока торопиться не стоило, и это очень удачно, что необученных гедиклис не показывают им на глаза. Не время пока. За себя Кюджюкбиркус была спокойна, она уже сейчас готова предстать пред глазами не то что шахзаде, но и любого султана (только не Мустафы, убереги Аллах от подобного несчастья!), и уверена, что ни он, ни богиня не будут разочарованы. Ее, конечно же, сразу выберут сначала в икбал, а потом и в постоянные фаворитки, иначе и быть не может.
Но вдруг выберет неправильный шахзаде, не подходящий, не тот, кто станет следующим султаном?
В столь важном деле не следует спешить, и с шахзаде придется подождать. Сначала Кюджюкбиркус надобно заручиться поддержкой высокостатусной покровительницы — той, чье положение не пошатнется при смене султана, кто сумеет уберечь от превратностей судьбы не только себя, но и своих подопечных-приближенных.
А при всем многоцветье украшений и богатстве одеяний женщин из старшего гарема выбор на самом-то деле не так уж и велик. По сути, его просто нет.
Халиме-султан отпадает, об этом уже говорили, она стара и глупа, а связывать свои надежды с глупцами могут лишь еще большие глупцы. Кое-какая власть у нее пока еще есть, но с каждым днем этой власти все меньше и меньше. Нет, о Халиме даже думать смешно.
Махфируз, мать Османа, наиболее вероятного наследника, отпадает тоже — она больна, об этом шепчутся по углам все, кому не лень. Да и не будь она столь ненадежна из-за здоровья, все равно добиваться ее благосклонности и покровительства нет ни малейшего смысла — она из тихонь, довольных своим положением и не стремящихся к большему. Ее до сих пор и не отравили-то лишь потому, что никому она не опасна. И партии никакой у нее нет — есть только подружки, такие же тихие и незаметные серенькие мышки-ящерки. Нет, Кюджюкбиркус не желает присоединиться к такой невзрачной и бессильной свите, она птичка хоть и маленькая, но куда более высокого полета. И именно что птичка, а не мелкое недоразумение, чуть что отбрасывающее свой хвост!
Остается одна Кёсем — остальные слишком слабы и не имеют достаточного влияния.
Умная и хитрая Кёсем, теневая правительница гарема, та, что вроде бы и не валиде, и однако же именно у нее султан Мустафа просит совета куда чаще, чем у собственной матери. А она ведь, если разобраться, даже и не хасеки, не мать наследника, а простая кадине, мать султанских сыновей, да таких в старшем гареме — как дырок на сари после сезона дождей! И однако же все считают ее именно что хасеки, и не простой хасеки (подумаешь, любимая игрушка прежнего султана, сегодня одна — завтра другая, да и нет давно того султана, чьей любимой игрушкой она была!), а той хасеки, которая главнее любой валиде.
Сначала Кюджюкбиркус удивилась — как же так? А потом посмотрела, послушала красноречивые обрывки не для ее ушей предназначенных шепотков и не менее красноречивое молчание — и поняла: за спиной Кёсем стоит клан. Тот самый клан, о котором столь многозначительно и красноречиво молчат в любом уголке благословенного султаната.
А пернатые — это действительно птички совсем другого неба, птички вольные, внедворцовые, летающие где им заблагорассудится и умеющие клюнуть насмерть. Их судьбы прописаны в небесной книге невидимыми живыми чернилами, и записи эти могут меняться, если будет на то воля Аллаха. Они не просто разбойники или воины, они способны проникнуть куда угодно и украсть любой секрет, они и человека украсть способны так, что он и сам этого не заметит даже! Они, пожалуй, ничуть не уступают даже самим перчаткам богини — ну разве что только не такие скрытные.
Все о них молчат, но отлично знают, как и где их искать. В любом поселении из трех жителей тебе хотя б один обязательно укажет верное направление. И точно так же все знают, через кого к ним можно обратиться за помощью или услугой, точно так же в любом поселении. А в Дар-ас-Саадет об этом так доходчиво молчат даже камни, что перчатке надо было быть глухой, чтобы не услышать! А Кюджюкбиркус не была глухой, и нужное имя услышала в первый же день, еще толком никого здесь и не зная. И запомнила, тогда еще просто так, на всякий случай: вдруг пригодится?
Вот и пригодилось.
Умная перчатка, отрада перед глазами Великой Богини. Почти такая же умная. как Кёсем.
А Кёсем умна.
Власти у нее достаточно, чтобы уничтожить всех возможных соперниц — и однако же она не стала этого делать. Наоборот — всячески уважение проявляет и подчеркивает высокий статус той, которую могла бы низвести до уровня неприкасаемой парии несколькими словами, вложенными в нужные уши. Но Кёсем умна и понимает, что на самой вершине трудно сохранить равновесие без надежных подпорок.