При ее влиянии на Мустафу она бы вообще могла изгнать Халиме, а не расстилаться циновкою под ноги вздорной старухе! Однако не стала. Однако расстилается, ничуть не теряя от этого ни власти, ни гордости, ни уважения со стороны прочих — вот с кого стоит брать пример умной перчатке, вот на кого стоит стремиться быть похожей и у кого искать покровительства!
Все это Кюджюкбиркус поняла еще в самом начале, на заре своего пребывания в гареме. Поняла и решительно приступила к подъему на первую ступеньку, не ожидая особых с этим хлопот.
И словно уперлась в непреодолимую стену — понравиться великой Кёсем оказалось невероятно сложно.
Как ни старалась Кюджюкбиркус, сколько усилий ни прикладывала, как свои красоту, покорность и старательность ни подчеркивала, как ни торопилась исполнить малейшее поручение, даже не ей и адресованное — а все насмарку.
Не то чтобы Кёсем совсем не замечала расторопную и услужливую гедиклис — Кюджюкбиркус часто ловила на себе ее взгляд, так что замечать-то Кёсем ее замечала. Вот только выделять из толпы прочих учениц и приближать к себе не спешила. Да и взгляд ее был скорее отстраненно-изучающим, чем одобрительным, и изначально присутствовавшее в нем некоторое сомнение никак не желало никуда уходить.
И до недавнего времени Кюджюкбиркус все не могла понять причины подобного, тем паче что на других гедиклис, намного менее умных, услужливых да расторопных, Кёсем порою смотрела куда более одобрительно. Кюджюкбиркус совсем было отчаялась, но Аллах милостив, и богиня снизошла до своей перчатки, словно вспышкой молнии озарив вроде как очевидное, но до поры скрытое от глаз Кюджюкбиркус: среди тех, на ком взгляд великой Кёсем задерживается с явным одобрением, не было одиночек.
В первый миг Кюджюкбиркус даже не поверила собственной догадке. И только-то? Неужели она обманулась в своем выборе надежной и умной покровительницы — ведь не может быть надежна и умна та, что приближает к себе лишь склонную слипаться в кучки посредственность и отвергает тех, кто выделяется из общей массы. Ведь всем же понятно, что в стадо сбиваются лишь слабые овцы! Гордый сокол парит в облаках один, ему не нужно стадо!
Но поразмыслив и поставив себя на место Кёсем, Кюджюкбиркус поняла, что была неправа и слишком поспешна в суждениях. И прониклась еще большим уважением к умной и хитрой хасеки.
Конечно же, дело тут вовсе не в слабости! Просто достигшей такой высоты недосуг ковыряться в грязи, выискивая отдельные жемчужины — она наклонится разве что за целым ожерельем. Одинокая подпорка, пусть и самая достойная, неустойчива — три куда надежнее. Особенно, если крепко связаны между собой.
Трижды права мудрая Кёсем! Будучи на ее месте, Кюджюкбиркус и сама поступала бы именно так! Приближала бы к себе не гордых одиночек, которым еще предстоит притираться друг к другу, а уже сложившиеся группы из двух-трех приятельниц. Так надежнее и проблем меньше. А Кёсем трижды мудра, зачем ей проблемы?
Значит, чтобы быть приближенной к Кёсем, стать одной из «ее девочек» и обрести вожделенное покровительство, надо выбрать подходящую гедиклис, а лучше двух, и подружиться с ними.
Всего-то!
Ну да, подружиться. Легче сказать, чем сделать!
Как проявляется дружба, Кюджюкбиркус знала и видела неоднократно — все эти сдвинутые вместе тюфяки, перешептывания и хихиканья до утра, обмены украшениями и одеждой, взаимные прихорашивания, мелкие услуги друг дружке, помощь в том, с чем любая может отлично справиться и в одиночку — глупости все это, конечно, но не так уж и сложно, если подумать.
Однако как она начинается, эта самая дружба? Что для этого надо сделать? Нельзя же, в самом деле, подойти к малознакомой гедиклис, с которой до того и десятком слов не перебросились, и сказать ей: «Давай обменяемся подвесками и начнем дружить!». Или можно? А если все-таки нельзя — то как можно иначе? Есть ли для этого какие-то правила?
Этого Кюджюкбиркус не знала. У Шветстри не было подруг, да и не могло быть, тетя Джианнат денно и нощно твердила о том, что у хорошей перчатки не может быть ничего собственного, в том числе и подруг. Только воля богини, только те, кто ей угодны — или же неугодны. Ничего личного. Ничего лишнего.
Тетя Джианнат была абсолютно права, и Шветстри старательно исполняла все требуемое, стремясь сделаться хорошей перчаткой.
Да, но теперь-то Шветстри больше не было, а у Кюджюкбиркус совсем другие стремления! И тетя Джианнат далеко, а Кёсем близко. И перед глазами Кёсем как раз неумение Кюджюкбиркус заводить подруг и мешает последней занять достойное ее место — а значит, и стать по-настоящему хорошей перчаткой!