— Ты будешь мудрой, если вспомнишь, кто, черт возьми, владеет тобой! — ору я. Она встает на колени и смотрит на меня.
— Ты, блядь, не владеешь мной, Александр Сильвер, — говорит она сквозь стиснутые зубы.
Ее неповиновение не должно возбуждать, но это так. Я набрасываюсь на нее, прижимая ее к своей гораздо большей фигуре, и вдавливаю свой твердый член в ее киску. Ее тепло проникает в ее леггинсы и мои собственные брюки, обвивая мой член, словно это ее нежная маленькая ладошка. Ее губы приоткрываются, глаза закатываются, когда трение давит на ее клитор.
— Отстань от меня! — Она дышит, хотя это сказано без какой-либо убежденности.
— Это мое, — я покусываю мочку ее уха, мои руки скользят вверх по ее тонкой талии, обхватывая груди, — мое.
Мои руки скользят по каждому сантиметру ее тела, шепча по ее лихорадочной коже, запоминая каждый ее изгиб, впадины и края.
— Все мое.
— Лекс, — шепчет мое имя, ее спина выгибается, когда я прижимаюсь к ней сквозь нашу одежду.
— Скажи это, Маленькая птичка.
— Да пошел ты!
Я усмехаюсь:
— Ты научишься, а пока. — Я слезаю с нее, подавляя желание жестко ее трахнуть. Когда уверен, что могу себя контролировать, я бросаю в нее ткань, которую таскал с собой почти час. Он приземляется на кровать рядом с тем местом, где она все еще лежит, ее грудь вздымается от дыхания.
— Надень это.
— Нет.
— Маленькая птичка, ты будешь делать то, что тебе говорят. Здесь не до переговоров.
Ее глаза сужаются, но она берет платье и кладет его себе на колени. По крайней мере, она знает, что для нее хорошо.
— Выезжаем через час.
Я не даю ей времени спорить, вместо этого разворачиваюсь и направляюсь к своей проходной, закрывая за собой двери. Меня загнали в чертов угол. Женщина.
Блядь.
Глава 18
РЕН
Атласный материал моего платья скользит по моей коже, достигая середины бедра, с глубоким разрезом на одной стороне. Понимаю, что это ошибка, ожидающая своего часа: оно слишком узкое, а разрез слишком высокий, чтобы носить нижнее белье, но я недолго задумываюсь, приходя к выводу, что меня это мало волнует. Настоящий вопрос состоит в том, насколько уязвимой я хочу быть рядом с Александром?
Я оставила волосы распущенными, они свободно падают на лицо, шелковистые и мягкие после мытья час назад. Я все еще спорю сама с собой, когда Александр снова входит в мою дверь.
Он торчал в прохожей минут двадцать и, одевшись, оставил меня в комнате одну.
Он в безупречном костюме черного цвета с белой рубашкой, заправленной в штаны. Три верхние пуговицы остались расстегнутыми, обнажая жесткую поверхность бронзовой кожи. Он побрился и зачесал свои темные волосы назад, хотя непослушная прядь все еще падает ему на лоб.
Он глазами пожирает меня, замечая высокий разрез юбки и то, как материал облегает мои изгибы.
— Ты выглядишь прекрасно.
Мои брови взлетают вверх. Я не ожидала комплимента, настолько, что не могу сдержать румянец, заливающий щеки. Ебать.
Ненавижу, что он так влияет на меня, но больше всего я ненавижу то, что не могу контролировать реакцию своего тела на него. Оно хочет его, несмотря на мое здравое суждение, всякий раз теряю контроль.
— Я приказал забрать вещи из твоей квартиры, — говорит он мне мгновение спустя, — они все наверху. Ты можешь выбрать обувь, а потом нам нужно идти.
— Ты вломился в мою квартиру?
— У меня был ключ, — ухмыляется он.
— Ты абсолютный псих, — бурчу я.
— Поторопись, Маленькая птичка, время идет.
Как он и сказал, вся моя одежда и обувь уже здесь, распакована и сложена, туфли стоят в шкафу, туалетные принадлежности в маленькой ванной. Ну, по крайней мере, он не ожидает, что я буду жить в его комнате. Просыпаться с ним было, мягко говоря, страшно, особенно потому, что я свернулась калачиком, как гребаный кот, прямо возле него. Его рука обвивала меня, прижимая к себе. Я быстро отбросила эти мысли. Мне даже в голову не пришло тогда, что я могла бы, прикончить его во сне, моей единственной задачей было то, чтобы не разбудить его и не столкнуться с решением произошедшей хрени.
Я выбираю туфли на низком каблуке и сажусь на кровать, чтобы надеть их. Понятия не имею, что задумал Александр, но уже знаю, что мне это не понравится.
Я встречаю его в фойе, глотая тревогу.
Он небрежно смотрит в мою сторону, засунув руки в карманы. Кивает парню позади меня и берет меня за руку, направляя к входной двери. Жадно втягиваю глоток свежего воздуха, поворачиваясь лицом к легкому ветерку, который дразнит мои локоны. Меня проводят в заднюю часть черного внедорожника, но не остается незамеченным и количество парней, которые следуют за нами, погрузившись в еще четыре машины, идентичные этому. Александр садится рядом со мной, глядя в свой телефон. Водитель ничего не говорит, но он не похож на обычного шофера. Что, вероятно, означает, что он один из многочисленных сотрудников Александра. Он выглядит жестким, неумолимым и безжалостным.