Рядом с Фогелем — от удивления и неожиданности я даже не сразу заметила — сосредоточенный Вальтер. Подперев кулаком подбородок, он что-то отмечал в ежедневнике, то и дело заглядывая в лежащие рядом бумаги и смартфон. Он, похоже, за делами и фоновым шумом и не заметил, как я вошла.
К несчастью, весь ряд по правую сторону от немцев заняли девушки из испано-итальянского отдела.
Мне не оставалось ничего, кроме как плюхнуться на свободное место рядом с Дорой почти напротив Матиаса. Вальтер заметил, что я на месте и чуть улыбнулся, я в ответ. Надеюсь, получилось не очень криво. Стараясь не выдавать волнение и не смотря на соседей напротив, я с озабоченным видом копалась в сумке, сама не зная, что пыталась отыскать.
— Привет, — первой поздоровалась Партугас. — Говорят, сегодня ничего хорошего не жди.
— Доброго утречка, Дора, — вздохнула я и, не сдержавшись, спросила шёпотом: — А Фогель зачем здесь, не знаешь?
Я понимала, что Доре ещё тяжелее выносить присутствие Матиаса. Должно быть, она так ждала его приезд в прошлом году и как быстро всё закончилось для неё. Фогель проявил невиданное благородство: после грязной истории со мной, перед самым отъездом получив по морде от Вальтера, больше никому не показывался и по-тихому свалил в Германию. Бывшей возлюбленной Доре он просто сказал тогда: «Я уезжаю, между нами всё кончено», как рассказала сама потерпевшая.
В том июне я попала в щекотливое положение: так много прекрасных людей, с которыми меня уже связывали разные отношения, по-разному пострадали из-за моей глупости, из-за моей слабости и, конечно, из-за бесчестия похотливого лиса Матиаса. И только Дора оставалась в неведении, что же на самом деле произошло. До сих пор она не знала, что разлучница сидит прямо сейчас рядом с ней и точно также смущается взглядов её бывшего.
Партугас в ответ на мой вопрос пожала плечами и, чуть отвернувшись в сторону, также шёпотом поведала:
— Фогель-старший сменил гнев на милость. Лена сказала с утра, он тут будет месяца два околачиваться теперь. Якобы под строгим контролем папеньки. Сомневаюсь, что он имеет реальную власть над ним.
— Ясно, спасибо за информацию, — как можно безразличнее отреагировала я.
Дора тяжело вздохнула, выпрямилась и начала бесцельно расписывать ручку в блокноте.
Два месяца. Это слишком много. Хоть увольняйся или бери отпуск за свой счёт на это время. Хотя кто знает, как пойдёт. Главное, не попасть в его лапы. Не дать ему ни одного шанса на искушение.
Мы прождали нашего шефа Тихонова по прозвищу Лимон (за любовь к галстукам жёлтого цвета) добрых полчаса, пока в кабинете не появились два молодых человека, которые больше напоминали вчерашних студентов: парень и девушка. За ними вошёл запыхавшийся начальник с красным от жары лицом.
— Добрый день! — поздоровался он, утирая белым платком пот со лба. — Разрешите представить новых стажёров нашей компании — Денис Озеров и Нина… Нина… — Маркова, — звонким и уверенным голосом подсказала новенькая, с белоснежной улыбкой оглядев будущих коллег открыто и дружелюбно.. — Нина Маркова, — кивнул Тихонов и продолжил: — Как вы все знаете, грядёт слияние с большой компанией господина Вальдблума, и с нашей стороны нужна новая кровь, новые силы. Прошу любить и жаловать молодых специалистов. В добрый путь! — вся речь и интонации Тихонова отдавала казёнщиной директора средней школы. Не хватало только завершить всё это какой-нибудь пламенной комсомольской речёвкой:
Как всегда, в минуты самых сильных волнений из глубин моей памяти, из каких-то страшных сундуков подсознания выбираются невиданные нелепицы.
— Нина будет трудиться в итальянском отделе, — продолжил Виктор Палыч, — а вы, немцы, англичане, встречайте Дениса. Прошу не обижать и всячески помогать юным коллегам.
Хорошо, что мне никто не устроил такой презентации в прошлом году… Меня сразу бросили в рутину и лапы Партугас.
Начальник пытался выглядеть и звучать оптимистично, говоря об одном, но изнутри его пожирали другие проблемы: как при изменениях в новой компании, которой мы скоро станем, сохранить хотя ядро коллектива, эффективность работы и прибыльность. Наверное, Виктор Палыч хватался за любую возможность показать нас сильными.