- А он не сказал, что ему от меня нужно? - не смогла я сдержать любопытства.
- Нет, - любопытно было не только мне, - а вы с ним раньше встречались?
- Даже мельком не видела. Я в начале сентября болела, все торжества пропустила.
- Вот и познакомитесь. Да ты не переживай. Он хороший человек, - она хмыкнула, - хоть и вампир.
- ??
- Ну, в смысле, с ним просто. Он всегда очень по-доброму общается, вежливо. Хотя ему и лет, наверно, за тысячу, и умнее он тут каждого и всех вместе. Казалось бы, должен наоборот, свысока, с прохладцей...
- А с высока и с прохладцей в "этих священных стенах" все больше люди себе позволяют, - не могла не поддержать я тему, знакомую не понаслышке. Она понимающе хмыкнула. И тут последние ступеньки последнего коридора мы преодолели.
- Заходи, - она распахнула передо мной массивную дверь, - да не робей, там вначале секретарь.
Сама она заходить не стала, пропустила меня и закрыла дверь. Я действительно оказалась в небольшой приемной, светлой, с аккуратными рядами папок в стеллажах и с растениями, развешанными в кашпо по стенам. Сидящая за столом девушка делала выписки из лежащей перед ней книги. "Интересно, а он пьет ее кровь?" - не смогла сдержать глупую мысль. Бледной и осунувшейся, впрочем, секретарша не выглядела. Миловидная, облако русых волос по плечам - обычная девушка. Косы, правда, она не носила, волосы были чуть ниже плеч, не более. Ну, да может прежде страдала вампироманией, а теперь отращивает. Или болела, в жизни всякое случается.
- Вы, наверное, Лариса, - обратилась она ко мне и, заглянув в бумажку, уточнила, - Лариса Алентова.
- Да.
- Вы проходите, куратор ждет вас, - она указала на дверь в боковой стене.
Медлить было глупо. Я, неловко постучав, вошла.
Куратор стоял ко мне спиной возле книжного шкафа. Элегантный темно-серый костюм, распущенные черные волосы до середины спины. Только увидев их, поняла, что ожидала увидеть серебряные. Хотя логично, конечно: мы разные, они разные.
Одной рукой он прижимал к себе несколько книг, другой передвигал книги на полке. Наконец, видимо нашел, что искал, с усилием вытянул из дальнего ряда какую-то книжку, поставил обратно те, что держал в руке, закрыл шкаф и оглянулся. Заметил меня. Какую-то секунду пристально вглядывался в лицо, затем тепло улыбнулся и произнес:
- Доброе утро, Лариса. Простите, что заставил Вас ждать. Пожалуйста, проходите, присаживайтесь, - он сделал широкий приглашающий жест.
Я послушно пошла к его рабочему столу, намереваясь присесть на один из стоящих возле него стульев.
- Нет, что вы, не сюда, - подойдя, он чуть развернул меня в сторону стоящих у стены кресел по сторонам от небольшого круглого столика. - Устраивайтесь, я сейчас.
Он вышел в приемную.
- Держи. Я же говорил, что где-то она у меня была, - донесся до меня его голос.
- Спасибо, - в голосе девушки звучала искренняя благодарность. - А то в нашей библиотеке ее нет, а в городскую мне до выходных не попасть.
- Не за что. У нас есть горячий чай?
- Да, конечно, я только что кипятила, я сейчас, - послышался звук отодвигаемого стула. Куратор вернулся в кабинет. Подошел, сел в кресло напротив.
- Ну, давайте знакомиться, Лариса. Меня зовут Анхенаридит Кортоэзиасэри ир го тэ Ставэ. Последние 68 лет я занимаю должность куратора медицинского факультета университета.
Хорошо быть вампиром. У меня вот дедушка в 68 лет от старости умер. А этот только на последнем месте работы столько оттрубил. И еще столько же оттрубит, ежели не надоест.
- Сейчас Инга принесет чай, и, я надеюсь, вам все же удастся согреться. Как вы сумели так замерзнуть - не посмотрели в окно перед выходом?
- Оказалась не готова к увиденному, - пробормотала, опуская голову. Ну не рассказывать же ему о проблемах отсутствия присутствия у меня зимнего пальто нужного размера. Не за этим же он меня с лекции выдернул. И как он вообще узнал, что я насквозь замерзла? Вроде не дрожу.
Вошла Инга с подносом. Переставила с него на столик фарфоровый чайник, сахарницу, вазочку, полную конфет и ровно одну чашку.
- Позвольте мне поухаживать. - Он галантно наполнил чашку чаем и подвинул ко мне, - сахар кладите сами, могу не угадать.
Инга вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Я насыпала себе сахар серебряной ложечкой, и понимала, что пальцы все еще плохо меня слушаются. Он просто сидел, смотрел, всем своим видом выражая, что абсолютно никуда не торопит и никуда не торопится. Интересно, зачем он меня все-таки позвал?
- А вы не составите мне компанию? - поинтересовалась, делая первый глоток. Он что, вот так и будет пялиться, как я пью?
- Если вы угостите - с удовольствием.
Непонимающе подняла на него взор и, только уловив лукавый блеск его глаз, поняла, что угоститься он собрался не чаем. Поперхнулась. Он рассмеялся.
- Пейте, Лариса, пейте. Я просто шучу. А чай я и в самом деле не пью, уж извините.
Улыбка у него была очень приятной. Открытой такой, располагающей, искренней. Глаза его были цвета спелых каштанов в лучах осеннего солнца, а нечеловеческие узкие щели зрачков казались провалами Бездны, разделяющей землю на мир людей и мир вампиров.
Я пила чай, обхватив чашку обеими ладонями, чувствуя, что понемногу отогреваюсь. И не только телом. Под ласковым взглядом куратора все тревоги отступали. Казалось немыслимым, что меня сюда позвали, что бы ругать, проклинать и выкидывать из университета. Умом я понимала, что все дело в том, что он вампир, а с вампирами всегда так, просто хочется быть рядом, и как можно ближе. Мы чувствовали их всей кровью, всей кожей, что ли. И узнавали не по приметам. Они были не выше и не ниже, не тоньше и не толще обычного человека. У них не было ни острых ушей, ни длинных когтей, ни выпирающих изо рта зубов. Ну, глаза. Но часто ли мы смотрим в глаза соседей? Да собери десяток вампироманов-первокурсников, добавь к ним любого вампира, да напиши групповой портрет. И никто не угадает, кто на том портрете вампир. А вот завяжи любому человеку глаза, да заведи в темную комнату, полную народа, да спроси: есть ли среди присутствующих вампиры? И ни один не ошибется, и не только ответит, есть ли и сколько, но еще и пальцем покажет, в каком конкретно месте стоят. Их аура была настолько сильна, что казалась ощутимой, мы вязли в их обаянии, как мухи в янтаре. И потому не удивительно, что чем дольше я пила чай в его обществе, тем больше проникалась к нему симпатией, тем более красивым, неотразимым даже, он мне казался.
Но пауза затягивалась. И я не выдержала:
- Простите, светлейший Ананхе...ре..., - я безнадежно запуталась в его имени, и вынуждена была отступить, - простите.
- Анхенаридит. Можно просто Анхен, чтоб вам было проще.
- Анхен? - что-то очень знакомое. Где я могла слышать столь экзотическое имя? Ну конечно! Все благолепие с души как сквозняком выдуло, - а это не ваш дружок Серебряные Кудри по университету пару недель назад шлялся?
- Мой. Его зовут Лоурэфэл, - все та же фирменная вампирская невозмутимость. Вот разве что глаза стали чуть глубже.
- Папа с мамой его пусть зовут Лоурэфэл! - меня уже несло, но остановиться я была не в силах. Значит, вот почему я здесь. По просьбе Великого и Мудрейшего, который никак не хочет оставить меня в покое. А я-то поверила, что все кончилось! - Так это ему я обязана нашей встречей?!
- В этом вы правы, Лариса. Постарайтесь успокоиться. Кажется, я не сделал ничего, что могло бы оскорбить вас или обидеть.
Я насупилась, вынужденно признавая его правоту. Дождавшись видимости спокойствия, он продолжил:
- Я, действительно, впервые услышал про вас от Лоу. Девушка, мечтающая убить вампира - это весьма экзотично. Признаюсь, я не обратил на эту историю должного внимания. Но на днях я вновь услышал ее от профессора Ольховникова. И вот здесь мне стало уже не смешно. Объяснить почему?