— Падшие ангелы, старые потемневшие монеты, сумасшедшие убийцы — это я поняла, — сказала Мёрфи. — Но это ничего не говорит мне об их способностях.
— У нее пунктик, — спокойно прокомментировал Томас. — Ты мало рассказывал об этих парнях.
Я вздохнул и откусил большой кусок гамбургера, чтобы дать себе время подумать.
— Они много чего умеют, — отозвался я наконец. — Но, главным образом, монеты позволяют им изменять свою физическую форму во что-то более подходящее для боя, чем обычное человеческое тело.
— Сражаться против меняющих форму, — сказала Молли. — Круто.
— Ничего не круто, — ответил я ей, замолчал на секунду и добавил, — ладно, может, немного. Это делает их менее уязвимыми. Это делает их более быстрыми. Это дает им самое разное оружие. Когти, клыки и все прочее. У Кассиуса, например, был ядовитый укус. Дикий Урсиэль мог превратиться в огромного зубасто-когтистого медведя с рожками. Еще одна может превратить свои волосы в миллион титановых лезвий, которые разлетаются повсюду и пробивают стены. А волосы у нее длиной эдак двадцать или тридцать футов.
— У меня тоже есть похожие клиентки, — язвительно заметил Томас.
Мёрфи моргнула и поглядела на него.
Я кашлянул, отвлекая ее внимание от Томаса.
— Другой тип, Никодимус кажется, сам ни в кого не перекидывается, но его чертова тень может прыгнуть со стены и задушить тебя. Жуть на цыпочках.
— То есть, у них нет, как это сказать, единой формы или чего-то в этом роде? — спросила Молли.
— Даже близко нет, — ответил я. — Мне кажется, у каждого из Падших есть свое собственное специфическое предпочтение. И я подозреваю, что это предпочтение он переносит на владельца монеты. Квинтус, Падший Кассиуса, обожает змеиные мотивы, и волшебство Кассиуса тоже было в основном змеиное. Он совершенно не похож на Урсиэля, а тот не имеет никакого сходства с девочкой-богомолом, которая также сильно отличается от других динарианцев, которых я видел.
Мёрфи кивнула.
— Что-нибудь еще?
— Фанатики, — сказал я. — Самый что ни на есть культ. У Никодимуса было много последователей с отрезанными языками. Они были тяжело вооруженными и достаточно сумасшедшими, чтобы совершить самоубийство, но не быть захваченными врагами.
Она вздрогнула.
— Аэропорт?
— Да.
— Это всё?
— Нет, — сказал я, — у Никодимуса также были эти… Что-то типа сторожевых собак, я думаю. За исключением того, что это не собаки. Я не знаю, кто они, но они уродливы, быстро бегают и имеют большие зубы. Но не это делает их опасными.
— Не это? — спросил Томас. — А что?
— Падший, — ответил я.
В комнате стало тихо.
— Падшие — существа гораздо старше нашего времени, две тысячи лет изучавшие входы и выходы смертного мира и постигавшие смертный разум, — принялся рассказывать я. — Они понимают вещи, которые мы буквально не замечаем. Они знают каждую уловку, изучили каждое движение и используют держателя монеты, как оружие, даже если не стоят у руля. У каждого из них прекрасная память, в его непосредственном распоряжении целые библиотеки информации, и интриган, по сравнению с которым кардинал Ришелье просто мать Тереза, обитает в мозгу держателя в качестве советника.
Томас на миг пристально уставился на меня, прищурившись. Я сделал вид, что не заметил.
Мёрфи покачала головой.
— Давайте подведем итог: мы имеем неизвестное количество врагов с невыясненными способностями, которых поддерживает бригада сумасшедших, стая агрессивных животных и сверхчеловеческие интеллектуальные возможности в кармане, — она посмотрела на меня. — Сложно строить планы, когда мы знаем так мало.
— Ладно, так мы ведь этим и занимаемся, не так ли? — спросила Молли, она рвалась в бой. — Стараемся узнать о них побольше?
Томас стрельнул взглядом в Молли и кивнул.
— Чтобы это сделать, нужно найти их для начала, — сказал я.
— Следящее колдовство? — предложила Молли.
— У меня нет никаких образцов, чтобы работать с ними, — ответил я. — И даже если бы были, кто-то в их команде умеет ставить защиту на уровне Мэб. Мне до такого уровня очень далеко. С моим колдовством мне остается только молиться.
— Если у них такое большое окружение, как они могут торчать где-то рядом, незамеченные общественностью? — размышляла Мёрфи. — Бригада последователей без языков? Если динарианцы находятся в городе, будет достаточно легко определить их местонахождение.
— Последний раз они скрывались в Подземном городе, — сказал я. — Поверь мне, там очень много места.
— Как насчет мира духов? — спросил Томас. — Есть ведь пара духов, которые могли бы нам кое-что подсказать.
— Возможно, — ответил я. — Кое с кем из них я поддерживаю отношения. Но такая информация или стоит слишком дорого, или ненадежна. Иногда и то, и другое. И не забывай, о ком мы говорим. Падшие — тяжеловесы в мире духов. Вряд ли кто-то захочет перейти им дорогу.
Молли издала разочарованный звук.
— Если мы не можем отследить их с помощью волшебства и не можем найти их физически, как мы тогда узнаем о них больше?
— Точно, ребенок, — буркнул я. — Поэтому я и объявил военный совет.
В течение нескольких минут мы просто жевали в тишине. Потом Мёрфи сказала:
— Мы рассматриваем проблему не с той стороны.
— А? — бросил я крайне остроумную реплику.
— Мы думаем как хорошие парни. Мы должны думать как плохие парни. Представить себе, какие перед ними стоят проблемы и как их обойти.
Я наклонился вперед и кивнул ей, чтобы продолжала.
— Я знаю не так много о сверхъестественных аспектах этой ситуации, — сказала она. — Мне мало что известно об этих динарианцах. Но я неплохо разбираюсь в Марконе. Например, я знаю, что даже у него есть пособники, которые хотят улучшить свое положение, и он должен знать, кто из них действительно лоялен, а кто посчитает, что подставив ему ногу, можно получить большую прибыль.
— Да, — сказал я, еще раз кивая ей. — И?
— Я думаю, у него должна быть какая-то подстраховка на такой паршивый случай. Что-то, что помешало бы им просто так скрыться.
— Адские колокола, точно, — проворчал я, — уж Марконе наверняка все спланировал заранее. У него была та секретная комната, полностью готовая. Фактически… — мои глаза расширились. — А ведь местоположение секретного укрытия должно быть ужасной тайной, разве нет?
— Само собой, — сказала Молли. — Что это за тайное место, если все знают, где оно?
— А динарианцы точно знали, куда он шел, — продолжал рассуждать я. — Колдовство, которое они применили, чтобы разрушить обороноспособность того здания, не было импровизацией, оно слишком сложное. Его готовили заранее.
— Сукин сын, — прорычал Томас. — Кто-то из организации Марконе продал его.
— Так, если мы найдем крысу… — сказала Мёрфи, улавливая смысл.
— У нас будет след, который ведет к никелевым головам, — закончил я с жестокой усмешкой. — Так военный совет был блестящей идеей или как?
Молли захихикала.
— Никелевые головы.
— Дарю тебе, — сказал я скромно и добавил, понизив голос, — и прекрати хихикать. Волшебники не хихикают. Плохо влияет на образ.
Молли прекратила хихиканье, набрав полный рот чипсов.
Я отхлебнул кока-колы и повернулся к Мёрфи.
— Итак, тот, кого нам надо найти, является фигурой из ближайшего окружения Марконе. Кто-то достаточно высокопоставленный, чтобы знать местоположение тайной квартиры, и кто получит пользу от отсутствия Марконе.
— Ты думаешь, что осведомитель сделал это сознательно, — спросила Мёрфи. — Это не обязательно так. Кто-то, возможно, по неосторожности выдал информацию или был вынужден сотрудничать.
Я на минутку задумался.
— Верно. Таким образом, нам придется рассмотреть всех, кто знал об убежище.
Мёрфи пропустила сквозь пальцы темно-золотые волосы, хмурясь своим мыслям.
— Честно говоря, ОСР не так часто отслеживает оборудование. Мне нужно бы сделать некоторые запросы.
Томас побарабанил пальцами по спинке стула.
— У ФБР, наверное, больше возможностей, да?
— А вы знаете того парня, его Рик зовут, верно? — спросила Молли. — Ну тот, который помогал тому толчку опрашивать меня?