Она фыркнула, слабо улыбнулась, и остальную часть пути к моему автомобилю мы ехали молча.
Когда мы добрались, она остановилась рядом с Синим Жуком.
— Гарри, — сказала она, — Тебе никогда не казалось, что мы завершим свой путь старыми и одинокими? Что мы… я не знаю … обречены никогда не иметь чего-то?.. Чего-нибудь долговременного?
Я сгибал пальцы своей все еще травмированной левой руки и мягко покалывающей правой.
— Я больше волнуюсь по поводу тех вещей, от которых я никогда не смогу избавиться, — я внимательно смотрел на нее. — А что навлекло тебя на эту веселую тему?
Она слабо улыбнулась.
— Ну просто… рушится какой-то центр, Гарри. Я чувствую, что все начинает разваливаться. Я не могу это видеть, и не могу доказать, но я это знаю. — Она покачала головой. — Возможно, я просто схожу с ума.
Я пристально посмотрел на нее, морщась.
— Нет, Мёрф. Не сходишь.
— Здесь все время случается что-то плохое, — сказала она.
— Да. Я не могу соединить много кусочков в общую картину. И все же. Мы вчера обломили кой-каких плохих парней. Они использовали динарианцев, чтобы добраться до Архива.
— Чего они хотят?
— Не знаю, — сказал я. — Но это будет что-то очень плохое.
— Я хочу участвовать в этой борьбе, Гарри, — сказала она.
— Хорошо.
— На всю катушку. Обещай мне.
— Заметано, — Я протянул ей свою руку.
Она пожала ее.
Когда я наконец добрался до Пресвятой Девы Марии, Отец Фортхилл уже спал, и дверь открыл Саня, Он был взъерошен и выглядел усталым, но улыбался.
— Майкл просыпался и говорил.
— Отлично, — сказал я, улыбаясь. — Что он говорил?
— Ну, это было не очень разборчиво. Потом он снова уснул.
Я рассмеялся, и мы с Саней обменялись крепким мужским объятием, а потом Саня по российской традиции расцеловал меня в обе щеки.
— Входи, входи, — сказал он. — Прошу прощения за суматоху, что тут была. Просто хотели как можно скорее убедиться, что монеты собраны и находятся в безопасности.
— Монет нет, — выдохнул я.
Его улыбка исчезла.
— Что?
Я рассказал ему о Колючем Намшиэле.
Саня выругался и сильно потер лицо. Потом он сказал:
— Пошли.
Я следовал за ним через залы позади огромной церкви, пока мы не добрались до кухни персонала. Он открыл холодильник, и достал бутылку бурбона. Он налил его в кофейную чашку, залпом выпил, и еще налил. Потом предложил мне бутылку.
— Нет, спасибо. А разве ты не должен пить водку?
— А разве ты не должен носить заостренную шляпу и летать на метле?
— Touché, - сказал я.
Саня покачал головой и начал загибать пальцы на правой руке.
— Одиннадцать. Плюс шесть. Семнадцать. Могло быть хуже.
— Но мы убили Колючего Намшиэля, — сказал я. — И Самый Старший Графф свалил Магога, как мешок картофеля. Я отдам Вам его монету завтра.
Вспышка удовлетворения прошла по глазам Сани.
— Магог? Хорошо. Но монеты Намшиэля нет.
— Как нет? Я видел, что Майкл отсек его руку и положил ее в свой мешочек.
— Да, — сказал Саня, — и монета была под кожей его правой руки. Но ее не было в мешочке, когда его привезли в больницу.
— Что?
Саня кивнул.
— Мы сняли его броню в вертолете, чтобы остановить кровотечение. Возможно, она выпала в озеро.
Я фыркнул.
Он скривился и кивнул.
— Да, я знаю. Это сомнительно.
Я вздохнул.
— Марконе. Я выясню это дело.
— Ты думаешь?
— Да. Это такой народ. Я пойду туда прямо сейчас. Хотя собирался идти домой. — Я поднялся. — Хорошо, теперь еще одна вещь, верно?
— Еще две вещи, — сказал Саня. Он исчез и возвратился мгновение спустя.
Он нес Амораккиус в ножнах. И подал его мне.
Я поднял обе брови.
— Инструкция, — сказал Саня. — Я должен отдать его тебе, а ты будешь зн…
— …знать, кому отдать его, — пробормотал я. И возвел глаза к потолку. — Кто-то смеется надо мной. — Я заговорил громче. — Я не должен этого делать, знаешь ли! У меня есть добрая воля! Я тоже могу сказать тебе пойти и прыгнуть в озеро!
Саня молча стоял, предлагая мне меч.
Я выхватил его из Саниных рук и с ворчанием проследовал к моему Фольксвагену. Я бросил меч на заднее сиденье.
— Как будто мне мало своих проблем, — бормотал я, хлопая пассажирской дверью и обходя вокруг к боковой двери водителя. — Нет. Теперь я еще должен таскать этот чертов Экскалибур.[92] И до каких пор, никто знает. — Я хлопнул дверцей водителя, и старая книжка в мягкой обложке «Две твердыни», которую Уриил оставил мне, и которую я засунул в карман плаща, вылетела.
Я нахмурился и поднял ее. Она упала, раскрывшись на внутренней части обложки, где было написано красивым почерком: «Наградой за хорошо сделанную работу является большее количество работы».
— Это не может быть правдой, — пробормотал я. Потом засунул книжку в карман и снова отправился в путь.
Я сделал телефонный звонок, чтобы назначить встречу, но Марконе сразу принял меня в своем офисе над «Превыше всего». Я вошел, таща за собой меч, и нашел Марконе с Хендриксом в его офисе — простое, можно даже сказать, спартанское место. Он только недавно переехал туда, и это место, функциональное и целесообразное, больше походило на кабинет активного профессора колледжа, чем на кабинет преступного тайного лидера.
Я не стал долго рассусоливать.
— Кто-то предал людей, которые спасали твою жизнь, и мне нужно знать, кто.
Марконе поднял брови.
— Пожалуйста, объясни.
Я рассказал ему о Колючем Намшиэле и монете.
— Я ее не брал, — сказал Марконе.
— А кто-то из твоих людей? — спросил я.
Он нахмурился на такой вопрос. Потом он откинулся назад на своем кресле и, поставив свои локти на подлокотники, свел кончики пальцев вместе.
— Где Гард? — спросил я.
— Сообщила, что в ее домашнем офисе, — пробормотал он. — Я наведу справки.
Я задался вопросом, не лгал ли мне Марконе. Это не было характерно для него, это просто означало, что, если он действительно лгал, то лгал, как следует. Я задался вопросом, говорил ли он правду. Если так, тогда возможно Монок Секьюрити только что приобрели своего собственного Падшего ангела и эксперта в практической и теоретической магии.
— Ребенок, — сказал Марконе. — Она в порядке?
— Она в безопасности, — сказал я. — Она с людьми, которые заботятся о ней.
Он кивнул.
— Хорошо. У тебя есть что-то еще?
— Нет, — сказал я.
— Тогда тебе нужно немного отдохнуть, — сказал Марконе. — Ты похож, — уголок его рта дернулся, — на енота. Которого переехал локомотив.
— Следующий раз я оставлю твою мудрую задницу на острове, — сказал я, хмурясь, и ушел.
Я уже выходил из здания, когда решил сделать еще одну остановку.
Госпожа Деметра была в своем офисе и выглядела, как всегда, очень элегантно.
— Здравствуйте, мистер Дрезден, — сказала она, отодвигая несколько папок и аккуратно, точно выравнивая их. — Я очень занята. Надеюсь, что Вы ненадолго.
— Ненадолго, — сказал я. — Я только хотел поделиться с Вами одной теорией.
— Теорией?
— Да. Вот смотрите, во всем этом волнении, взрывах и демонической шумихе, все позабыли о маленьких деталях.
Ее пальцы остановились.
— Кто-то выдал динарианцам местоположение секретной комнаты Марконе. Кто-то близкий к нему. Кто-то, кто знал многие из его тайн. Кто-то, у кого были серьезные основания, чтобы хотеть причинить ему боль.
Деметра повернула голову и пристально смотрела на меня суженными глазами.
— Многие мужчины разговаривают с женщинами, с которыми спят, — сказал я. — Так было всегда. И это было бы действительно серьезное основание, чтобы быть рядом с ним.
— Да, он похож на этих многих мужчин, — спокойно сказала Деметра.
— Я знаю, что у Вас есть оружие в том ящике, — сказал я ей. — Даже не пробуйте.
— Почему? — сказала она.
— Потому, что я не собираюсь выдавать Вас Марконе.
— Чего же Вы хотите от меня? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Я мог бы иногда запрашивать у Вас информацию. Если бы Вы могли бы помочь мне без того, чтобы подвергать себя опасности, я оценил бы это. В любом случае, от этого не будет зависеть, скажу ли я что-то Марконе.