Я начал говорить ему, что он видимо перебрал с этим... ну ты понимаешь, а потом я тоже это услышал. И почувствовал зловоние, которое ты не поверишь, тут же окуталo наш лагерь. Зловоние было такое, словно открылась могила с разлагающимся телом, полного личинок и запаха земли и смерти. Вонь была настолько сильная, что меня чуть не вырвало.
Перли сказал:
- Ты слышишь?
И тут я услышал. Это был звук чего-то тяжелого, оно хрустело в этом мусоре и приближалось все ближе и ближе к нашему лагерю, как будто оно боялось огня, понимаешь.
Я чуть не наделал в штаны, но я зашел в дом и взял свою двустволку. Когда я вышел, Перли уже вытащил из-за пояса старенький кольт, достал горящую ветку из костра и направился в темноту.
- Подожди минутку, - позвал его я.
- Просто оставайся на месте, мальчик. Я позабочусь об этом, чтобы бы там ни было, я сделаю в нем дыру. Или даже шесть.
Так что, я остался ждать. Поднялся ветер, и снова воцарилась ужасная вонь, на этот раз воняло еще сильнее. Настолько сильно, что меня все-таки вырвало. А потом внезапно из темноты, как раз, когда я наклонился и выплеснул все выпитое на землю, я услышал выстрел. Потом еще один. И еще...
Я встал и стал звать Перли.
- Оставайся, черт возьми, на месте, - призвал он. - Я возвращаюсь.
Еще один выстрел, и тогда Перли, казалось, выскользнул из темноты и вышел на свет костра.
- Что это, Перли? – спросил я. - Что это такое?
Лицо Перли было белым, как его зубы. Он покачал головой.
- Никогда не видел ничего подобного... Послушай, мальчик, нам нужно убираться к черту из Доджа. Этот засранец, это... - он позволил своему голосу затихнуть и посмотрел в темноту за светом костра.
- Ну же, Перли, что это?
- Я говорю тебе, я не знаю. Я не увидел ничего с этой горящей веткой, вскоре она вообще потухла. Я слышал, как оно там хрустит. Там, у того большого холма мусора.
Я кивнул. Это была куча, которую я сооружал уже долгое время. В следующий раз я намеревался, переворошить ее и вложить туда еще что-нибудь новенькое.
- Оно... оно выходило из той кучи, - сказал Перли. - Оно извивалось, как большой серый червяк, только с мохнатыми ногами. А его тело... оно было желеобразным. Древесина, заборная проволока и всякая всячина торчали из него, как будто все это было частью его, будто панцирь на спине черепахи или бакенбарды на морде пумы. У него был рот, большой рот, как железнодорожный туннель, и что-то похожее на зубы... Потом свет погас. Я произвел несколько выстрелов. Но он все еще пытался вырываться из этой кучи мусора. Было слишком темно, чтобы оставаться там...
Он оборвал себя на полуслове. Запах был теперь сильным и твердым, как кирпичная стена.
- Оно движется к лагерю, - сказал я.
- Должно быть, это произошло из-за всего этого мусора, - сказал Перли. - Должно быть оно родилось в этой жаре и слизи.
- Или поднялось из центра Земли, - сказал я, хотя и подумал, что Перли был ближе к истине.
Перли вставил несколько патронов в свой револьвер.
- Это все, что у меня осталось, - сказал он.
- Я хочу увидеть, как он попробует мою картечь, - сказал я.
Потом мы услышали очень громкий звук, кто-то хрустел грудой мусора, словно арахисовой скорлупой. А потом наступила тишина.
Перли отступил на несколько шагов к хижине, а я нацелил двустволку в темноту.
На некоторое время воцарилась тишина, такая, что можно было услышать, как моргают глаза. Но я не моргал. Я следил за этим существом.
Потом я услышал что-то позади себя! Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как мохнатое щупальце выскользнуло из-за хижины и схватило старого Перли. Он закричал, и выронил пистолет. Из тени показалась голова. Огромная червеобразная голова с прищуренными глазами и достаточно большим ртом, чтобы проглотить человека. Что оно и сделало. Перли не хватило и на два укуса. От него ничего не осталось, кроме куска плоти, висящего на зубах твари.
Я выпалил в него заряд картечи, но к тому времени, как я перезарядился, твари уже не было. Я видел, как она скрылась в темноте.
Я взял ключи от бульдозера и на цыпочках обошел хижину. Тварь скрылась в темноте. Я завел бульдозер, включил фары и последовал вслед за ней.
Искать его долго не пришлось. Оно двигалось по свалке, как змея, скользило и петляло так быстро... но все-таки не так быстро, как могло на самом деле. У него в животе выпирала шишка, огромная непереваренная шишка... Бедный старый Перли!
Я нагнал его на дальней стороне свалки и прижал к забору использовав бульдозерный отвал. Я как раз собирался поддать газу и отрубить этому бездельнику голову, но вдруг передумал.
Его голова торчала над лезвием ковша, а эти прищуренные глаза смотрели на меня... и там, в этом червеобразном месиве, была мордашка щенка. Мертвых щенков тут много. Что ж, хоть этот был жив. Его голова была разбита, но она двигалась. Голова извивалась прямо в центре головы этого червя.