— И у каждого предмета есть своя история?
— У каждого, — подтвердил Сенеб.
На экране гримасничали его собратья с приделанными рожками и намалеванными усами. В углах помещения скапливались тени.
— Валяй. — Беляк ткнул пальцем в кусочек картона с отпечатанным профилем клоуна. Билет на аттракцион. В юности он обожал луна-парки, и сейчас ощутил, как наяву, аромат карамели и запашок лошадиного навоза; в ушах зашумела детвора; перед глазами возникла девчонка, которую он заманил в темноту за каруселями.
— Что ж, — сказал смиренно Сенеб. — Это история о материнстве.
*
— Какая отвратительная мазня, — скривилась тетя Ира. Лена медленно кивнула. Непрекращающийся людской поток тек мимо скамейки, на которой сидели женщины. Замечание тети Иры было адресовано морщинистому карлику, не то троллю, не то гному — Лена слабо разбиралась в мифологических персонажах. Художник, нарисовавший это желтое бугристое существо, достиг цели. В отличие от ведьмы справа и дракона слева, карлик действительно вызывал эмоции. Омерзение, как и сказала тетя Ира.
Лена, словно загипнотизированная, смотрела на картинку. Изредка прохожие заслоняли морду, рот, полный острых зубов, и красные глазища. Выныривая из-за спин, карлик, казалось, улыбался еще шире, еще свирепее горели его бельма.
— Не зевай.
Лена опомнилась, перевела взор на мороженое в своей руке. Лакомство растаяло и капало из рожка, пачкая запястье.
— Да что со мной сегодня, — нахмурилась Лена. Утром она забыла взять полотенце на пляж, позже едва не потеряла в кафе ключи от номера.
Она вынула салфетки. Ветер приносил запах моря, жареной кукурузы. Всюду были люди, они шли по увитой гирляндами аллее, и лампочки вспыхивали разноцветными огоньками. От касс вились хвосты очередей. Над луна-парком мерцало звездами южное небо. Вертелось чертово колесо, взмывал к полной луне начиненный смехом и визгом молот — самый экстремальный аттракцион луна-парка. Лена ни за какие коврижки не села бы в такой, а вот ее семилетняя дочурка заявила, что в следующем году обязательно на нем прокатится.
Кстати, где она?
Лена вновь поглядела сквозь толпу. Отдыхающие щипали сладкую вату, фотографировались, целовались. Карлик беззвучно хихикал с металлической вывески над двумя расположенными друг напротив друга воротами и отрезком рельсов. Надпись рядом указывала: «Пещера ужасов».
Злата при виде пещеры запищала от восторга:
— Ну мамочка! Это же весело!
И внучка тети Иры, троюродная сестра Златы, стала умолять отпустить их в таинственную комнату.
— Сдурели? — отмахнулась Лена. — Это для взрослых.
— Там написано «от шести лет»!
Злата уткнулась в мамин живот, как делала всегда, когда что-то выпрашивала.
— Мумуля, — бурчала она, придавив губы к платью.
— Пусть идут, — сказала тетя Ира.
Это было десять минут назад, а вагончик, обшитый черными листами, вагончик-гроб с радостно хихикающими кузинами все никак не выкатывался из ворот. Странно, снаружи кажется, что аттракцион совсем крошечный.
— Где же они? — занервничала Лена.
— Прибегут сейчас.
В молоте верещали подростки. Сгоревшее на солнце плечо припекало. Надо же, обгореть в предпоследний день отпуска.
Лена поерзала на скамейке.
Под желтой мордой вагончик боднул дверь и наконец выехал из темного туннеля. От души отлегло.
«Нельзя так трястись над ней, — отругала себя Лена. — Нельзя контролировать каждый шаг».
Девочки вылезали из гроба. Пухленькая Кира шла первой, закрывая собой Злату. Она не улыбалась, но и не плакала, просто брела с задумчивым видом.
— Вон наши красавицы.
Теперь Лена могла рассмотреть дочь. Личико Златы, необычно серьезное, вновь вызвало необъяснимую тревогу. Эта морщинка между бровей делала Злату похожей на отца.
— Было страшно? — поинтересовалась тетя Ира.
— Не очень, — сказала Кира. И, словно рубильник переключили, заулыбалась: — Пони!
Она посеменила в толпу, а Лена жестом поманила дочь.
— Солнышко!
Растерянная, жующая нижнюю губу, девочка приблизилась. За ее головой, как нимб, желтела морда карлика. Лена, сама не осознавая, взяла Злату за руку и отодвинула левее.
— Да ты мокрая, — удивилась она. На худеньких плечиках дочери выступил пот. Лоб блестел испариной.
Злата молчала, пока мама вытирала ее салфетками. Молчала и косилась на пещеру.
— Чем вас там пугали?
— Ничем таким.
Тон заставил вглядеться в глаза Златы. Уличное освещение сделало радужку дочери темнее.