С тех пор Лина перед сном запирала свою дверь на шпингалет.
Когда она рассказала Ксюше, что творится с братом, и заодно поведала самые мерзкие подробности о встрече Вадика с беременной бомжихой — те, что прежде опустила, — Ксюша неожиданно выдвинула мрачную версию.
— Вот смотри, — сказала она, — допустим, что Артем тогда не ахинею нес, а правду. Ну, короче, попал в «десятку». Допустим, да? Если бы ты была этим чертовым карликом внутри бомжихи, если б готовила некрореволюцию…
— Что? — поморщилась Лина. — Какую революцию?
— Некро. Не перебивай! — Ксюша была серьезна. — Допустим, ты — тот карлик. И что б ты сделала, чтобы успешнее уничтожить всю нашу цивилизацию? Допустим, ты готовишь ходячих, ну а что еще, кроме этого, необходимо сделать?
— Не знаю. — Лина пожала плечами.
— Так вот, смотри. Если бы я была карликом, сделала бы так. Среди обычных людей, особенно среди детей, нашла бы таких, которых можно подчинить моей воле, воздействовала бы на них и превратила в своих сообщников. В бессознательных сообщников, которые ни фига не понимают, но в нужный момент начнут действовать. Это как спящие агенты. Лежат на дне и ждут сигнала. Потом, когда начнется хаос и люди будут сражаться с ходячими, а точнее, панически бегать от них, усираться от страха, подыхать — глупо и бездарно подыхать, то в этот самый момент спящие проснутся и начнут наносить удары в спину своим родичам и друзьям. Особенно эффективно это будет, если дети станут нападать. Вот брательник твой, схавал кусочек мертвечины от бомжихи — и что? Что он, по-твоему, будет делать, когда вы все забаррикадируетесь в хате от кровожадных мертвяков? Стопудово — он возьмет нож на кухне, только уже настоящий, острый, и пырнет тебя в спину, под лопатку, с левой стороны. Чтоб до сердца достало. Потом маму пырнет. Начинать надо с баб, мы ведь слабее. И, наконец, папу. Если повезет, вы успеете убить его первым. Но я сомневаюсь. И такая схема сработает во многих семьях. Никто ведь не знает, сколько детей этот карлик успел инфицировать, подчинить своей воле, семена в них посеять. Они ж тоже, в сущности, карлики, мелкие злобные твари. В таком возрасте дети, как правило, сплошь безжалостные садисты, мучают всех подряд — насекомых, кошек, птичек — до кого только сумеют дотянуться. Ну и, как говорилось: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь», — так и здесь: «Карлики всех стран…» А может, он не только на мелких сделал ставку. Вероятно, через своего брательника и ты заразишься, даже не заметишь как. А потом просто услышишь гипнотическую команду в голове и маме своей горло перережешь.
— Дура! — воскликнула Лина в сердцах. — Да я тебе перережу!
— Во-во! — лыбилась довольная Ксюша. — Что и требовалось доказать, что и требовалось!
*
На следующее заседание круга не явился Кабан. Это было неслыханно. Невиданно. Уже почти год ни одно заседание не обходилось без него. Прежде он мог приходить нерегулярно, но с тех пор как по-настоящему вошел во вкус, всегда был рядом с Артемом, когда тот рассказывал свои истории. Теперь, без Кабана, Артем почувствовал себя каким-то неполноценным, словно бы стал вдруг калекой.
— Тема, куда Кабан делся? — спросил Лепан Пятигуз, один из самых близких друзей Артема.
Лепан тоже был весьма крупный мальчик — до Кабана ему, конечно, было далеко, да и возрастом помладше, но после Кабана считался второй вершиной круга, превосходя ростом и размахом плеч многих старших пацанов. Исчезновение Кабана, на самом деле, обрадовало его, и Лепан втайне надеялся, что Кабан пропал всерьез и насовсем — было бы неплохо!
Артем пожал плечами.
— Он же сказал тогда — бомжиху пойдет мочить. И как? Грохнул ее? Нет? — продолжал спрашивать Лепан.
— Не знаю, — произнес Артем тихо.
— Ты — и не знаешь? — удивился Лепан. — Вот это да!
Артем попытался сосредоточиться и вызвать свое вдохновение, которое не раз открывало ему тайны, но ничего не получилось. Оно, если приходило, то всегда само, по наитию, искусственным приемам не подчинялось.