— С тем же успехом он мог быть моим ребёнком, Кей! Настолько я его люблю!
— Он не твой! — Кей вскочила из-за стола и уперлась на него ладонями. — Он мой сын! Не твой!
Эллиот встал и спокойно направился в кухню. Скрипнул ящик стола, который он открыл, а затем Эллиот вернулся, держа в руках продолговатую коробку. Мы молча наблюдали за тем, как он раскатал пищевую плёнку и оторвал от неё кусок. Завернув мою тарелку в плёнку, он проделал то же самое со своей. Взяв тарелки в руки и прихватив вилки, он остановился, ожидая меня.
— Эллиот, — взмолилась Ли. — Мне очень жаль.
— Мы поедим внизу, — Эллиот жестом показал мне проследовать за ним, что я и сделала. Дойдя до лестницы, я услышала, как Кей вновь накинулась на Ли. Эллиот закрыл дверь и мы спустились вниз, усевшись на его кровать с тарелками в руках. Скрипнув вилкой по керамической тарелке, Элиот набил рот едой, уставившись в пол. До нас доносились отголоски перебранки Ли с Кей. Эти звуки наполняли меня привычным спокойствием.
— Ты улыбаешься, — сказал Эллиот.
— Ой, — я проглотила еду, прежде чем ответить. — Просто это напоминает мне о ссорах моих родителей. Давненько я ничего подобного не слышала.
Эллиот прислушался, а затем его губы тронула едва заметная улыбка.
— И правда слегка напоминает тот вечер, когда мы впервые заговорили.
Я кивнула, откусив ещё кусочек. Несмотря на то, что голоса Ли и Кей повысились на октаву и страсти накалились, атмосфера в подвале не была тягостной. Я представила себе, будто это мои родители ругаются наверху: кричат, не слушая друг друга.
Чёрно-белые фотографии, на которых была я, мы с Эллиотом, качели в Битл Парке и поле, которое мы исследовали, когда только встретились, свисали с веревки, протянувшейся от угла комнаты до поблекшего зелёного шкафа, придвинутого к центру задней стены. Но это было не всё - наши с ним снимки стояли в рамках на прикроватной тумбочке или были приклеены к стенам в виде коллажей.
— Помимо меня тут мало что ещё запечатлено.
— Говорят, фотографируешь в основном то, что любишь больше всего, — пожал плечами Эллиот.
Взяв в руки его камеру, я нацелила на него объектив и сделала снимок. Эллиот просиял.
— Ты скучаешь по отцу? — спросила я, просматривая снимки на цифровом дисплее.
— Он звонит время от времени. Видимо, когда ему становится тошно от собственной никчёмности. А ты? Скучаешь по своему отцу?
— Каждую секунду, — со вздохом ответила я и уставилась в пол. — Я не шутила. Я хочу, чтобы ты отправился в Бэйлор.
— Я тоже не шутил, когда говорил, что не оставлю тебя здесь одну.
— Я не одна.
— Ты понимаешь, о чём я.
Я положила его камеру на стол.
— Ты ведь понимаешь, что я провела два года одна в «Джунипер», пока ты снова не объявился?
— Ты ведь теперь живёшь с миссис Мэйсон, — сказал он в смятении.
— Только до окончания школы, пока ты не уедешь.
— Вот, значит, как? — его лицо не выражало никаких эмоций. — Выходит, ты просто стараешься выиграть время, чтобы я мог спокойно уехать в колледж? И тогда ты вернёшься обратно?
— Ты снова разговариваешь вопросами.
— Ага, когда я расстроен, такое бывает. Тебе плевать на собственную безопасность. И как я могу уехать, зная это?
— Ну ты и лицемер, — вспылила я.
— Это я-то лицемер? — изумился Эллиот, прижав руку к груди.
— Говоришь, что мне не следует подвергать себя тому, что ты считаешь опасностью, а сам раздумываешь над тем, чтобы отказаться от колледжа ради меня.
— Считаю опасностью? Понятия не имею, что происходит в твоём доме, но уверен, что это опасно!
— Это не мой дом, — поморщилась я.
— Вот видишь? — сказал он, положив тарелку и вставая. — Это не нормально, — Эллиот жестом показал на меня. — Ты собираешься вернуться туда и жить в доме, который не считаешь своим.
— Оклахома никогда не была для меня домом.
— Так поехали со мной в Техас, — сказал он, опустившись передо мной на колени и прижав руки к моим ногам.
— Мне это не по карману, — я обхватила его лицо руками.
— Возьми заём.
— Мне нечем его выплачивать. Придётся подыскать вторую работу, чтобы не потерять «Джунипер».