— Надеюсь, она сбежала и однажды вернётся.
— Я тоже, — согласилась миссис Мэйсон. — Ладно, у меня на сегодня есть несколько дел. Нужно кое-что забрать для рождественского ужина. У тебя есть какие-нибудь пожелания?
— У меня? Я собиралась сходить домой, чтобы проведать мамочку.
— Кэтрин, тебе нельзя. Мне очень жаль.
— Мне нельзя её проведать?
— Если хочешь, я попрошу офицера Калпеппера проведать её. Не думаю, что тебе стоит сейчас бывать дома. А если она не отпустит тебя обратно? Это не самая лучшая идея. Прости.
— Ох.
— Я знаю, что это тяжело. Особенно во время праздников, но могу тебя заверить, что так будет лучше.
В дверь позвонили и миссис Мэйсон удивлённо приподняла брови.
— Мы сегодня нарасхват, — открыв дверь, она отошла в сторонку, улыбаясь. — Твоя очередь.
Эллиот вошёл в дом, снимая с шеи ремешок камеры и протягивая мне свободную руку. Я крепко обняла его, блаженно расслабившись в его руках, когда он обнял меня в ответ. На нём была чёрная, слегка выцветшая, футбольная толстовка из хлопка. Я прижалась щекой к мягкой ткани.
— Что это? — спросила миссис Мэйсон, указывая на камеру.
— Хобби, — ответил Эллиот.
— Это не просто хобби. Он великолепен, — похвасталась я. — Видели бы вы его фотографии.
— Не терпится увидеть, — отозвалась миссис Мэйсон.
— Правда? — Эллиот изумлённо посмотрел на меня.
— Правда, — ответила я, прижав ладони к его груди.
— И давно ты этим увлекаешься? — спросила миссис Мэйсон, наблюдая за тем, как он раскладывает свои вещи на столе.
— С самого детства. Кэтрин была моей первой музой. И единственной.
Миссис Мэйсон занялась посудой, оставшейся после завтрака, отмахнувшись от меня, когда я предложила помощь.
— Почему бы тебе не показать ему дом? — предложила она.
Взяв Эллиота за руку, я отвела его в сиреневую комнату, поморщившись, когда почувствовала запах «Джунипер».
— Фу. Почему ты не говорил мне, что я пахну этим? — спросила я, вытаскивая одежду из гардероба и ящиков комода и складывая её в плетёную корзину для белья возле двери.
— Пахнешь чем? Что ты делаешь?
— Занимаюсь стиркой.
Схватив корзину за ручки, я прошла по коридору. Рядом с гостевой ванной находилась дверь, которая, скорее всего, вела в прачечную. Чутьё меня не обмануло. Поставив корзину на пол, я принялась искать стиральный порошок.
— Всё в порядке? — раздался голос миссис Мэйсон из коридора.
— Кэтрин ищет стиральный порошок, по всей видимости, — прокомментировал Эллиот.
— О, — протиснувшись мимо Эллиота, Бекка открыла шкафчик над стиральной машиной. — Я пользуюсь капсулами. Стиральная машина имеет фронтальную загрузку, просто брось капсулу в барабан вместе с бельём и закрой дверцу. Установи обычный режим, за исключением вещей, требующих деликатной стирки, и готово. Так, по крайней мере, делаю я. Антистатические салфетки для сушилки лежат в шкафу над ней.
— Логично, — заметила я, загружая в стиральную машину джинсы и тёмное бельё. Закрыв дверцу, я последовала инструкциям миссис Мэйсон. Во вращающийся барабан начала поступать вода. — Не так уж и трудно.
Миссис Мэйсон заглянула в корзину для белья.
— Это всё чистые вещи?
— Мне так казалось, — ответила я. — Но они пропахли «Джунипер».
— О, — вздохнула она. — Никогда не замечала. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится, пока меня не будет.
Эллиот дождался, пока она выйдет из дома, прежде чем заговорить.
— Помощь не требуется? — спросил он, сунув руки в карманы.
— Я почти закончила, — сказала я, выпрямляясь и тяжело дыша. Уперев руки в бёдра, я сдула прядь волос с лица.
— Ты прекрасна, — улыбнулся он.
Сжав губы, я старалась не выдать, насколько приятно мне было это слышать.
— Глупости.
— Тётя Ли интересовалась, зайдёшь ли ты пообедать к нам.
— Ох, думаю, миссис Мэйсон уже запланировала что-то.
— Ладно, — сказал он, не в силах скрыть огорчение.
— Семья её сестры приезжает… Уверена, моё отсутствие никто не заметит.
— Правда? — обрадовался он.
— Хочешь взглянуть на мою комнату?
— Твою комнату?
Я схватила его за руку, переплетя наши пальцы.
— Технически нет.
Мы прошли по коридору и я открыла дверь, которая была гораздо светлее, чем моя дверь в «Джунипер». Всё в доме Мэйсонов было светлее.
— Ого. Круто, — сказал Эллиот, сделав пару моих снимков, прежде чем усесться на кровать. Подпрыгнув пару раз, он надавил на матрас. — Как спалось прошлой ночью? — Обводя комнату камерой, он сфотографировал пару обычных, на мой взгляд, вещей, которые каким-то образом мог заставить выглядеть интересно и красиво в кадре.
— Нормально.
Уголок его рта приподнялся.
— Я надеялся, что ты так скажешь. Было бы погано, если бы без меня тебе спалось лучше.
— Конечно, нет, — сказала я, усаживаясь рядом с ним и потирая руки.
— Замёрзла? — спросил он.
Эллиот стянул свою толстовку через голову. Его футболка слегка задралась, обнажив бронзовую кожу.
Я буквально тонула в его свитере, но Эллиот смотрел на меня, как на один из своих любимых снимков. Он направил камеру на меня и я опустила голову, позволив волосам рассыпаться по лицу. Эллиот убрал золотистую завесу волос с моего лица одной рукой.
— Можно?
Я замешкалась.
— Подожди, пока я не перестану краснеть.
— Я могу это отредактировать. Но я подожду.
Чувствуя, как жар отливает от лица, я кивнула, напрягшись, когда Эллиот уставился в видоискатель, настраивая фокус. После первых щелчков я расслабилась, и принялась смотреть в объектив, словно смотрела на своего парня сквозь него.
Эллиот встал, снимая меня с разных ракурсов, иногда щёлкая разные предметы в комнате. Наклонившись, он встал перед моей музыкальной шкатулкой, делая снимок. А затем повернулся и сфотографировал меня, наблюдающую за ним с улыбкой.
— Ого, — восхитился он, глядя на экран. — Отличный кадр. — Эллиот подошёл ко мне, повернув ко мне дисплей.
— Где ты раздобыл цифровую камеру?
— Это подарок на выпускной от моей матери. Она приезжает сегодня.
— О, — выдохнула я.
— Она не так ужасна, — рассмеялся он, садясь возле меня.
— Уверена, она меня ненавидит. Особенно теперь, когда у тебя неприятности…
— Это не твоя вина.
— А она об этом знает?
— Бьюсь об заклад, тётя Ли объяснила ей всё не один раз.
Раздался писк стиральной машины и Эллиот вскочил на ноги.
— Я займусь, — он исчез на пару минут. — Тёмное бельё сушится. Светлое я загрузил в машину.
— Ты очарователен, — сказала я.
— Наконец-то я могу провести с тобой время дома, — подмигнул он. — Хочу убедиться, что ты пригласишь меня ещё раз.
Я открыла рот, прикрыв его рукой, когда осознала, что его слова были правдой.
Эллиот мягко убрал мою руку и наклонился, чтобы поцеловать меня, прижав свои мягкие губы, которые мне так нравились, к моим.
Что-то в его прикосновении пробудило во мне желание прижаться \ к нему крепче, и я впилась пальцами в его спину. Эллиот среагировал, сжав моё лицо руками. Он был высоким, размером с профессионального игрока в футбол, но его руки были нежными. Эллиот никак не мог причинить вред Пресли этими руками.
Его язык, влажный и тёплый, скользнул мне в рот, лаская меня. Я блаженно замычала, откинувшись на спину и увлекая его за собой.
Теперь его руки и губы двигались иначе. Его бёдра разместились у меня между ног, и он подался вперёд. Прикосновение грубой ткани его джинсов к моей коже казалось эротичным.
Эллиот поёрзал, скидывая обувь. Потянувшись, он снял футболку через голову. Кожа на его спине была мягкой и гладкой, и я провела по ней руками от плеч до двух впадинок на его пояснице. Рука Эллиота скользнула под толстовку, которую он мне одолжил, коснувшись голой кожи над моим бедром, а его большой палец провёл по резинке моих трусиков.
Мы целовались так исступлённо и так долго, что у меня губы распухли, но Эллиот терпеливо ждал, пока я сама решу, как далеко я готова зайти.