Невозможно отличить красное вино от крови ребенка. У него голова в крови. Ты замечаешь: коляска дорогая, это такая вездеходная коляска с сумками, и карманами, и держателями для бутылок. Мать выглядит хорошо. Ухоженная и привлекательная. Тебе конец. Люди бросаются к вам, полицейские орут на тебя — они тебя допрашивают. Кто-то пихает тебя вниз. Наручники. Патрульная машина. У тебя на рубашке кровь. Ты слышишь собственный голос: «Ребенок цел?.. Ребенок цел?.. Ребенок цел?»
С ребенком все в порядке или, вернее, будет все в порядке. Его срочно доставили в детскую больницу, где наложили шесть швов на череп. (Ты скоро узнаешь, что ребенка зовут Брайан Беннингтон, сын Рика и Эвелины Беннингтон. Брайан. Эта ирония не укроется от тебя.) Хотя с ребенком все относительно обошлось, родители, судьи, присяжные, люди в целом не слишком хорошо относятся к алкоголикам, направленным на принудительное лечение, сбежавшим из-под надзора и швыряющим бутылки в головы малышам. Ну вот не нравится им это.
Сказать «на суде тебя припечатали» было бы слишком мягко. Может, все было бы не так плохо, если бы репортер, который освещал историю «нападения», не назвал бы это «нападением» и не раскопал бы информацию о количестве преступников, нападавших на людей на улицах (на самом деле достаточно пугающая статистика), которые были выпущены штатом на свободу (или пропали из виду, или не хватило средств на то, чтобы их осудить), где они могут беспрепятственно вредить, ранить, сбивать с толку и пакостить остальным людям (то есть шататься по улицам и нападать на детей).
На суде демонстрируют график и схему увеличения количества пьяниц и наркоманов, выпущенных на свободу, равно как и подробную характеристику семьи Беннингтон (ходят в церковь, платят налоги, владеют собственным домом — в общем, богобоязненные граждане) и шокирующие фотографии прелестного малыша Беннингтона «до и после» («до» — весь в мягких светлых кудряшках, «после» с бритым черепом в уродливых черных швах). Поэтому, ввиду чрезвычайных обстоятельств этого дела, того факта, что ты не в первый раз вредишь обществу, вниманию СМИ, общественному резонансу и так далее, тебя отправляют в тюрьму. Не в лечебницу, не в психушку, а к оранжевым робам «честным перед Богом», в тюрьму со стальной мебелью и кабельным телевидением.
Ты отсиживаешь три года. Тебя выпускают досрочно за хорошее поведение. Выйдя на свободу, ты поселяешься в «доме на полпути»[29], где живут женщины, ранее осужденные и пытающиеся вновь вернуться в нормальное общество. Это узкий дом в викторианском стиле на окраине города со старинным розовым садом на заднем дворике и кухней, окрашенной в лимонно-желтый цвет. Проходит время. Тебе нужно искать работу, но для тех, кто недавно вышел из «мест не столь отдаленных», не так много вакансий. Ты идешь в бистро «Денниз» и подаешь заявление на должность официантки. Потом твоя подруга говорит, что может устроить тебя на должность в обслуживающий персонал соседней больницы.
Если ты становишься официанткой в «Денниз», перейди к главе 235.
Если ты будешь работать в больнице, перейди к главе 236.
228
Ты устраиваешься на работу в обувной магазин «Джовинетто», маленький, ничем не примечательный магазинчик в переулке. Вывески нет, только три каменные ступеньки наверх в темную комнату, освещенную зелеными библиотечными лампами. Стены в передней комнате от пола до потолка заставлены скрипучими деревянными полками, на которых хранятся отремонтированные туфли. Желтая наклейка смотрит с подошвы каждой пары, некоторые из которых выглядят очень старыми, как будто их отремонтировали десяток лет назад, а потом забыли. В задней комнате две узкие рабочие скамьи. Еще есть маленькая кухонька, где помещаются только плитка и раковина. На столе рядом с телевизором, у которого есть звук, но нет изображения, спит желтый кот.
Ты быстро узнаешь, что владелец, маленький старичок по имени синьор Инноценти, у которого длинные, сужающиеся к кончикам пальцы, к обуви относится серьезно. Очень серьезно. За работой он поправляет очки и ворчит. Его специальность — чинить старые туфли, по-настоящему старые туфли: например, сейчас у него на рабочем столе пара английских свадебных туфелек из кремового шелка 1815 года. Люди со всей Европы привозят ему туфли как фамильные драгоценности и музейные экспонаты, — у синьора Инноценти репутация одного из лучших винтажных сапожников в мире.
29
Учреждение для реабилитации отбывших наказание заключенных, вылечившихся наркоманов, алкоголиков, психически больных.