- Разве такое возможно? Я в Техасе.
- Как прискорбно. Я как раз подыскивал себе компанию.
Энни застонала и увеличила громкость на телевизоре, после чего ее прищуренные глаза обратились ко мне.
- Я вернусь в начале следующей недели. Тогда могу и зайти, - в ее голосе слышались жажда и надежда. Ни с одной из девушек я не ощущал остроты погони, но, с другой стороны, они не возражали против моей чрезмерной грубости.
- К тому времени я уже заменю тебя кем-то другим, дорогуша, - пошутил я, и Энни посмотрела на меня с выражением, от которого хотелось рассмеялся. Встав с дивана я направился в коридор, чтобы оказаться подальше от нее.
- Это не смешно, - выпалила Лейси, когда я шагал по коридору, проводя рукою по волосам. Она начала рассказывать что-то о посещении семьи и больном дяде. Меня же не волновали ее хреновы проблемы, надежды или мечты. Она служила конкретной цели, и как только переставала ее удовлетворять, должна была исчезнуть.
В моей жизни был лишь один постоянный человек - Энни. И хотя ее внешность имела нечто схожее с теми девушками, для меня она была совершенно иной. Даже несмотря на то, что Энни пыталась доказать обратное, я все еще верил в ее невинность.
Вернувшись, я плюхнулся на диван рядом с ней, наши бока соприкоснулись, закатив глаза, я решил сосредоточиться на фильме. Энни выпрямилась, словно собиралась встать и уйти, но тем не менее осталась на месте.
Я пытался уберечь ее от собственных желаний в силу своих возможностей, но после инцидента в душе, они набрасывались на мое подсознания, заполняя все мысли.
Она все еще прижимала свои колени к груди, потому, потянувшись к краю дивана, я схватил красный плед и набросил на ее голые ноги. Одарив меня косым взглядом, она все же опустила ноги и расправила поверх них ткань покрывала.
- Иногда ты даже можешь быть довольно милым, если захочешь, конечно, - сказала она, и я рассмеялся, запуская руку в свои волосы.
- Проблема в том, что я не хочу быть таким.
Я наблюдал за тем, как она отреагирует на мои слова: ее розовые губы слегка приоткрылись, а грудь стала вздыматься немного быстрее и выше. Мой взгляд опустился еще ниже, но я заставил себя отвернуться к телевизору и закрыть глаза, пытаясь прогнать свои мысли прочь.
Туман, застилавший всякую совесть в моей голове в течение детских лет, сейчас вернулся, заслоняя собой мысли о возможных последствиях моих действий. В нашей жизни мы всегда можем выбирать. И я выбрал отдаться более темной стороне своей души. Стороне, получавшей удовольствие от контроля над другими. Стороне, находившейся на пределе голода и жажды, выжидая, когда я буду готов насытить ее. Это была неправильная жажда.
Я всегда старался поступать во благо Энни, но сейчас не был уверен, могу ли оправдать свои желания и стремления, казалось, они были чистым злом.
- Она не похожа на других. – Моя челюсть напряглась, а кулаки сжались.
- Что ты имеешь в виду? Конечно, она такая же, - Тейлор бросил на меня взгляд через плечо и снова вернулся к подготовке проповеди на своем ноутбуке.
- Нет, не такая, - я ударил ладонями по краю стола, наклоняясь и заглядывая в его глаза. Это было неправильно. Не этому он меня учил. Его взгляд был полон предупреждения.
Тейлор не превосходил меня физически, но на ментальном уровне он так сильно обработал меня, что я превратился в грешное бессердечное создание, по сути такое же, как и он сам. Я взглянул на него, ожидая указаний, так как он питал мой голод, голод созданный им самим же. Его пальцы застыли над клавиатурой, и он посмотрел на меня в ответ.
- Она пугает тебя? - спросил он риторично; я выпрямился, качая головой и сжимая свои волосы в кулаки.
- Ничто не пугает меня. - Я взглянул на него, но он просто вздохнул и откинулся на кресло, игнорируя мою слабо завуалированную угрозу.
- Возможно, я выбрал не того сына, - размышлял он вслух, на что я ощутил, как знакомая ярость закипает у меня под ложечкой. Тейлор любил натравливать мальчиков в церкви друг против друга. От наблюдения за нашими отвратительными поступками в борьбе за его любовь, он получал некое садистское наслаждение. – Разве ты не считаешь ее привлекательной? - Сняв очки в коричневой оправе, он бросил их на стол перед собой.
- Она хороший человек. И потому не заслуживает на...
Он прервал меня, резко поднявшись; его лицо сотрясалось и становилось красным от злости.
- Потому что все согрешили и лишены славы Божьей! - его слова отдались эхом в небольшом пространстве комнаты. - Разве я виноват, что она перехитрила тебя?
- Нет, сер, - ответил я без колебаний.
- Так иди и выясни, в чем ее согрешения. Это твоя работа. И если еще хоть раз ты выразишь сомнения в моих решениях, то окажешься на улице.
Опустившись в кресло, он провел рукой по своим темным сальным волосам, после чего испустил тяжелый вздох.
- Не позволяй ей одурачить себя, сын. Это промыслы дьявола.
Я кивнул и открыл дверь его офиса, двигаясь навстречу прохладному ночному воздуху. Оказавшись вне стен кабинета, я наклонился, упирая руки в колени, и попытался восстановить утраченный самоконтроль. Эта девчонка играла мной, использовала меня словно игрушку.
Идя через темное поле, я был преисполнен желания совершить свою миссию. Собирался найти то, что Аннабель так тщательно скрывала, то, чем она была на самом деле.
Мои глаза открылись от звука тяжелого дыхания. Сначала мой взгляд упал на экран телевизора, где женщина, одетая в одни только трусики, убегала от мужчины. Следующее, на что я обратил внимание - тяжелое дыхание Энни, наблюдающей за этой сексуальной сценой. Казалось, она пока что не заметила, что я открыл глаза, потому без стеснения, с любопытством глядела на экран.
Наблюдая за ней, я внимательно следил за ее реакцией на принуждение и насилие, за тем, как она медленно поднесла пару ядер попкорна ко рту. Увиденное не вызывало в ней страха или отвращения, она была увлечена этим. Идея того, что ей может нравиться подобное обращение, немного пугала меня, но одновременно с тем приводила в восторг. Все, что ей было известно об интимных отношениях, основывалось на наблюдениях за тем, как я удовлетворял свою темную сторону. Даже после того, как мы сбежали от Тэйлора, у нее никогда не было даже шанса на борьбу со мной.