– Не знаю, как-то так получилось.
– Ну херово получилось, – подытожил диалог Краснов, повернулся к столу и опрокинул стопку коньяка.
К этой теме за остаток вечера не возвращались, лишь иногда Краснов оборачивался вполоборота и сокрушенно качал головой, будто стал свидетелем самого грустного зрелища во Вселенной. Разговор не клеился, как бы нехотя остальные истинно-мужские темы поднимались и без особого энтузиазма исчезали после пару ленивых реплик. Инженеры больше смотрели по сторонам, слушали живую музыку пожилой кавер-группы и цедили пиво.
Официантка принесла счет, все трое скинули по тысяче, что с лихвой его покрывало. Краснов удалился в туалет на дорожку, Золотов уставился в телефон пролистывая контакты, Ладушкин смотрел в окно.
– Лаврентий, слушай, не то, чтобы это мое дело, но у меня есть одна подруга, не то, чтобы прям подруга, скорее знакомая. Давай я позвоню ей, договорюсь о встрече с тобой.
– Спасибо, но я откажусь. Надо домой.
– А дома кто?
– Кот некормленный.
– Ну я так и думал. Дослушай меня, кот за пару часов не умрет. Краснов же от тебя не отстанет, еще развоняется на всю стройку, начнут все смотреть косо, еще ж и сидим вместе, он всех заебет. Ты ж его знаешь. Да и в конце концов, если на чистоту, надо что-то уже тебе сделать, сходи, познакомься, никому хуже не станет от этого. Тебя, конечно, никто не заставляет, я в понедельник все равно скажу, что ты отправился к женщине, но тебе самому-то не хочется заткнуть этого мудака?
– Может ты и прав. Я и вправду что-то давно ни с кем не знакомился. – в Лаврентие Петровиче заговорила ущемленная гордость, подкормленная двумя бутылками пива и стопкой коньяка. – А что за девушка?
– Вот это другой разговор, – Золотов нажал на кнопку вызова, – Подожди тут.
Краснов вернулся из уборной, и уселся рядом со смесью жалости и отвращения на большом свежеумытом лице.
Вернулся Золотов с довольной улыбкой.
– Ну все, Лаврентий Петрович, все на мази, – он подмигнул.
– Че? – Краснов живо отреагировал на заговорщицкий тон.
– Ниче, едь домой, жена заждалась, детишки соскучились.
– А вы че?
– А мы поедем по своим делам, – он еще раз подмигнул.
– Это ж куда? – чего-чего а Краснов был всегда любопытен.
– К женщинам, Краснов, к женщинам.
– Ага, конечно. Да похер, – он попытался изобразить крайнюю степень равнодушия, но получилось не убедительно.
Все втроем вышли на улицу. Краснов, быстро выкурив сигарету у входа, направился к машине. Хотя с его физиономии еще не полностью скрылось пренебрежительное выражение, оно было заметно искажено плохоскрываемой завистью. Он еще некоторое время постоял на парковке, изображая будто что-то ищет в бардачке и выстраивает зеркала. Золотов же все это время иронично махал ему на прощанье. Через пару минут Ауди резко рванул с места и скрылся в веренице таких же, спешащих по спальным районом, машин.
– Ну что, готов? – спросил Золотов.
– Ну да, почему нет? Куда едем? – Ладушкин старательно собирал решительность из всех уголков своей личности.
– Так, едешь ты, мне там делать нечего.
– Но ты сказал, что мы едем.
– Нет, я такого не говорил, ждут только тебя. Ты ж не маленький мальчик, чтобы тебя за руку отводить к бабе. Сам справишься.
– Ну да, ладно, хорошо.
– Уверен? Если не хочешь – можешь не ехать, – Золотов переспросил.
– Конечно, уверен, поеду, – Лаврентий Петрович проговаривал каждое слово с интонацией аутотренинга.
– Так, скинул тебе адрес. Смотри, это в двух остановках на метро отсюда, ну и там еще минут десять ходьбы. Не потеряйся.
– Хорошо, понял.
– Ну все бывай, тоже пойду по делам.
– Да, пока.
– Так стоп, у тебя есть наличность?
– Да, есть, я снял на днях.
– Сколько?
Лаврентий Петрович полез во внутренний карман куртки и достал бумажник.
– Четыре семьсот. Одолжить?
– Нет-нет, оставь, тебе нужнее. Все, бывай!
Как по волшебству, перед ними появилось такси, Золотов стремительно нырнул на заднее сиденье. Лаврентий Петрович Ладушкин остался совсем один на пустынном дворике перед бывшим кинотеатром. Ехать было недалеко, в соседний район, даже можно сказать по пути домой. Он еще помялся, осмотрелся по сторонам. Обычный поздний пятничный вечер в спальном районе. Запоздалые жители спешили в ближайший супермаркет, и затем с полными пластиковыми пакетами по домам. Были и те, кто никуда не спешил. Они уже расположились на лавочках в захудалом скверике, разливали дрожащими руками спиртное по стаканчикам и нетвердым языком болтали о своем, прерываясь только, чтобы справить нужду у ближайшего дерева, уже потерявшего всю листву и надежду на достойное существование.