Фрэнк, сидевший прямо позади девочек, услышал, о чем они говорили, и, видя, как активные молодые люди поглощены всякими смешными физическими упражнениями, раздраженным жестом оттолкнул от себя костыль. Бет, подбиравшая разбросанные карточки от игры в «Авторов», подняла голову и спросила застенчиво, но очень дружелюбно:
– Боюсь, вас все это утомило. Могу я что-нибудь для вас сделать?
– Поговорите со мной, пожалуйста. Такая скука – сидеть тут в полном одиночестве! – отвечал Фрэнк, которому, по всей вероятности, дома уделяли много внимания.
Даже если бы он попросил ее произнести торжественную речь на латыни, это не показалось бы робкой девочке более сложной задачей, однако бежать ей отсюда было некуда, никакой Джо, чтобы укрыться за ее спиной, рядом не оказалось, а бедный мальчик смотрел на нее такими печальными глазами, что Бет решилась попробовать.
– О чем вы любите разговаривать? – спросила она, возясь с карточками и уронив добрую половину из них в попытке увязать их все вместе.
– Ну, я люблю слушать про игру в крикет, про греблю и про охоту, – ответил Фрэнк, пока еще не научившийся приспосабливать свои развлечения к своим возможностям.
«Ох! Что же мне делать? Я же обо всем этом ничего не знаю», – подумала Бет и, в спешке своей забыв о несчастье мальчика, надеясь, что такой вопрос заставит его заговорить, сказала:
– Я никогда не видела охоты, но вы-то, наверное, все об охоте знаете?
– Я один раз охотился, но теперь уже никогда больше не смогу охотиться снова, потому что я расшибся, беря тот проклятый пятипланочный барьер, так что теперь для меня не будет ни лошадей, ни гончих псов, – произнес Фрэнк с таким вздохом, что Бет возненавидела себя за собственный невинный промах.
– Должна сказать, что ваши олени гораздо красивее выглядят, чем наши уродливые буйволы, – начала она, радуясь, что прочла одну из «мальчишьих» книжек, которыми так увлекалась Джо.
Буйволы оказались не только вполне подходящим, но и успокаивающим средством, и в своем стремлении развлечь беднягу Бет забыла себя и совершенно не замечала удивления и удовольствия, более того – восхищения сестер, наблюдавших необычайное зрелище – Бет, самозабвенно болтающую с одним из «ужасных мальчишек», от которых сама просила защиты.
– Да благословит Небо ее сердечко! – промолвила Джо. – Ей жаль мальчика, и она старается быть к нему подобрее! – И Джо с крокетной площадки послала сияющую улыбку младшей сестре.
– Я всегда говорила – Бет у нас маленькая святая, – заявила Мег таким тоном, словно сомнений в этом и быть не могло.
– А я уже очень давно не слышала, чтобы наш Фрэнк столько смеялся, – сказала Грейс Эми – они сидели неподалеку, беседуя о куклах и делая чайные сервизы из желудевых чашечек.
– Моя сестрица бывает очень привередлива, когда ей хочется такою быть, – сказала Эми, очень довольная успехом Бет. Она хотела сказать «привлекательна», но так как Грейс, по малости лет, еще не очень точно знала значение слова «привередлива», оно показалось ей весьма звучным и произвело хорошее впечатление.
Цирковой экспромт, шашечная игра «Волки и овцы» и товарищеский матч на крокетной площадке завершили светлую часть этого дня. К закату палатки были сняты, корзины уложены, воротца вытащены из дерна, лодки нагружены, и вся компания поплыла вниз по течению, распевая во всю мощь юных голосов. Нед, расчувствовавшись, пропел сентиментальную серенаду с печальным припевом:
и на строках:
он взглянул на Мег, сделав такое несчастное лицо, что она неудержимо расхохоталась и испортила ему серенаду.
– Как можете вы быть так жестоки ко мне? – прошептал Нед, пользуясь прикрытием оживленного хора других голосов. – Вы не отходили от этой перекрахмаленной англичанки целый день, а теперь вы надо мною смеетесь.
– Я, право же, не хотела, но у вас был такой забавный вид! Я просто не смогла удержаться, – отвечала Мег, пропустив мимо ушей первую часть упрека, так как она действительно старалась держаться от Неда подальше, вспоминая званый вечер у Моффатов и разговор после него.
Нед обиделся и обратился ради утешения к Сэлли, сказав ей довольно раздраженным тоном:
– В этой девице нет ни капли кокетства, не правда ли?
– Ни капельки, но она просто прелесть! – откликнулась Сэлли, встав на защиту подруги, но все же признавая ее недостатки.
– Ну, во всяком случае, она вовсе не трепетный олень, – произнес Нед, пытаясь неумело сострить и тем не менее преуспев, как это обычно бывает с очень юными джентльменами.